На Сибирской флотилии. Геннадий ТурмовЧитать онлайн книгу.
барона Шиллинга приготовить взорвать корабль. Узнав, что взорвать судно нельзя, так как уничтожены все провода, лейтенант Иванов отдал приказ открыть кингстоны и распорядился выносить раненых, привязывать их к койкам и выбрасывать за борт.
Видя это, я пошел исповедовать умирающих. Они лежали на трех палубах по всем направлениям. Среди массы трупов, среди оторванных человеческих рук и ног, среди стонов и крови я стал делать общую исповедь. Она была потрясающей: кто крестился, кто протягивал руки, кто, не в состоянии двигаться, смотрел на меня широко раскрытыми, полными слез глазами: картина была ужасная… Крейсер погружался, когда я вышел на верхнюю палубу, на воде уже было много плавающих. Лейтенант Иванов передал мне спасательный круг и советовал скорей оставить судно. Я стал раздевать тяжело раненных Ханыкова и Зенилова Н.И. Умирающий доктор просил не спасать его. “Все равно не буду человеком, – сказал он, – пусть я погибну за Отечество”. Раздев офицеров, я стал раздеваться и сам. Рядом со мной обвязывался койкой старший механик Иванов И.В. “Пойдем погибать вместе”, – сказал я ему. “Нет, батюшка, я плавать не умею, пойду лучше погибать на своем посту”, – решил он и отбросил койку. Я бросился в воду, круг мой перехватил тонущий матрос, я начал было опускаться, но вынырнул и увидел около себя плавающую койку, за которую и ухватился. Около меня шесть матросов, почти все раненые, держались за доску.
Скоро я увидел, что крейсер стал садиться; нос приподняло так, что виден был киль; одно мгновение – и не стало нашего красавца-дедушки “Рюрика”. Странное, щемящее чувство овладело мною, я плакал, как дитя, но, пересилив, крикнул: “Ура!”, за мной последовали другие, и море раз десять огласилось этим криком. В это время показались три японских крейсера 2-го ранга и пять миноносок. К ним присоединились суда, погнавшиеся было за “Россией” и “Громобоем”. Все они стали спускать шлюпки и подбирать раненых».
Не спустив флага и не сдавшись врагу, крейсер затонул. Этот подвиг близ параллели Фузана был сродни подвигу крейсера «Варяг», перед которым склонили голову даже враги. А духовный подвиг священника даже сейчас вызывает восхищение. Кроме того, отец Алексий, будучи отпущен из плена, привез с собой первое донесение Иванова о бое «Рюрика». Интересна судьба этого донесения.
Отцу Алексию командир крейсера «Адзума», на который он был поднят из воды, подарил, по обычаю японцев, пачку тонкой бумаги. Позднее, уже в Сасебо, когда выяснилось, что отца Алексия отпускают на родину, лейтенант Иванов решил с ним послать официальное донесение. «Ночью это донесение Иванов 13-й писал, лежа в постели, на той самой бумаге, которая оказалась у отца Алексия, причем последний вместе с мичманом бароном Шиллингом лежали справа и слева Иванова в качестве караульных на случай появления японских часовых. Затем бумажка с донесением была завернута в вату, которою была забинтована рана на ноге отца Алексия. Лишь благодаря таким предосторожностям удалось доставить