Холодная весна. Годы изгнаний: 1907–1921. Ольга Чернова-АндрееваЧитать онлайн книгу.
сопровождавших их крестьян; мелькали дачники на велосипедах. Один раз в день мимо нас тащился небольшой дилижанс, запряженный лошадью, по направлению к соседнему городку Альбенга. Перебежав дорогу, мы спускались извилистой тропинкой, сквозь незримое облако запахов – обожженной солнцем травы, сухих, но не засыхающих цветов, – на пляж, где уже отчетливо начинало пахнуть море и где круглая галька Феццано сменилась нежным песком Алассио.
Побережье Итальянской Ривьеры холмистое, и наша земля шла вверх террасами, поддержанными каменными стенами, до самой “Римской дороги”, проложенной Юлием Цезарем для прохода войск. Эта дорога, вымощенная посередине узкими почерневшими кирпичами необычайной прочности, вела к вершине холма, где у обрыва над морем сохранились развалины старинной часовни Санта-Кроче (Святого Креста). Террасы были обсажены серебристыми оливами и пробковыми дубами, а глинистая красноватая земля поросла ароматным чабрецом серо-зеленого оттенка с маленькими лиловыми цветами.
По плану В.М., с помощью соседа, садовника Доменико, вокруг дома посадили цветы и кустарник. Я помню, как меня (одну из всех детей) мама и Виктя взяли с собой в Бордигеру, где находился сказочный сад – знаменитый питомник Винтера. Там они выбрали две уже большие перистые пальмы, две веерные поменьше, три кипариса, эвкалипты, мимозу и несколько маленьких фруктовых деревьев. Все это было доставлено в Алассио и посажено в нашем саду. Все деревья отлично прижились.
Дачу назвали “Вилла Арианна” по имени младшей сестры. Дом был построен в стиле модерн того времени, в прямых линиях, без лишних украшений. Фасад выходил к морю. Самый верхний этаж состоял из одной очень большой комнаты – Виктиного кабинета; из его трех окон было видно море.
В этой комнате полки с книгами занимали все стены – толстые журналы, политические издания, классики, энциклопедический словарь и все издания Брокгауза и Ефрона: Пушкин, Шиллер, Шекспир и Байрон. Было много книг на немецком и французском языках. Виктя любил писать стоя, и для него заказали высокую конторку, кроме большого письменного стола. Тут же хранилась коллекция разноцветных раковин, которые собирал Виктя с нашей помощью во время долгих прогулок по бесконечному пляжу, тянувшемуся до соседней деревушки Лайгуэлья. Наши собаки сопровождали нас и бегали на просторе.
В.М. любил всякий физический труд, и садоводство было его страстью. По просьбе няни и по ее указаниям он построил курятник на одной из террас и сам часто приходил его чистить, когда няня развела кур. Вместе с Доменико он насадил огород: появилась рассада помидор, баклажан и кабачков, салата; вскоре мы смогли пользоваться своими овощами.
В обращении с людьми В.М. всегда оставался прост и демократичен. Он не сердился, когда его отрывали от писания из-за какого-нибудь домашнего дела, требовавшего его физической силы, охотно бросал очередную статью для переговоров с Доменико о посадках. Когда знакомый крестьянин (по-итальянски контадино) привозил телегу с навозом, Виктя тут же, как был,