Детектив на краю лета. Татьяна ПоляковаЧитать онлайн книгу.
за ерунда – ямочки на локтях, маки на платье.
…Что за напасть – кудри, щёки, весёлые глаза. Или печальные глаза!..
Я не хочу, я вырос из всего этого. Я не могу просто так влюбиться. Я разучился давно, не знаю, как это делается. Букет купить? В кино сводить? Что нужно делать-то?.. Я давно забыл, как бывает, когда влюбляешься.
Я забыл, насколько жизнь становится интересней. Жизнь была как жизнь – до теплохода, до неё, до того, как я сел на планшет этого Че Гевары Богдана. Дела какие-то были, заботы, предположения, в отпуск собирался потом поехать. Сейчас всё это кажется до того серым и унылым, вспомнить тошно.
Нужны только ямочки на щеках и на локтях, запах, вкус. Очень важные раздумья – зачем она меня поцеловала? Просто так или со смыслом? Страшно важно это понять. Гораздо важнее, чем всё остальное. Чем то, ради чего, собственно, он и поплыл на этом теплоходе.
Вот ещё очень важная мысль – что, если бы не поплыл?.. Ну, на другом бы поплыл, не на этом?.. И ничего сейчас не было бы. Был бы прежний Степан Петрович со своей жизненной скукой, рутиной и заботами.
Интересно только то, что связано с ней. Зачем поцеловала? Куда умчалась? Что она сейчас делает там, куда умчалась?.. Пойти за ней? Спросить, зачем поцеловала?..
Его ещё раз толкнули, под ноги подкатился жёлтый мячик, который бросил какой-то малыш. Степан Петрович кинул ему мячик и зашагал по делам.
Он, правда, долго не мог вспомнить, по каким именно делам шагает, и сообразил это, только сделав круг по палубе и обнаружив перед собой малыша с жёлтым мячиком.
– Игать! – велел ему малыш и кинул мяч. Степан поймал и тоже кинул.
И опять пошёл по делам.
Тут его поймал Владимир Иванович.
– Ну чего там?
– Где?
– А где ты был?
– На набережной.
– И что там на набережной?
Степан некоторое время вспоминал.
– А! Драгоценности Розалии поддельные все до одной. Так сын сказал. Он специально за этим приехал.
– Ясно, – кивнул Владимир Иванович. – Я тоже кое-что нашёл, давай, давай! Шевелись!..
Хотел Степан Петрович спросить у Боброва, когда тот в последний раз влюблялся, но воздержался.
Они зашли в тёмное тесное помещение, уставленное компьютерными блоками и мониторами.
За железным столом сидел матрос, капитан стоял рядом, наклонившись и опершись рукой о стол.
– Записи с камер, разумеется, не сохраняются. Ну то есть где-то сохраняются, где-то нет. Но день-два живут. Вот смотри, это вчерашняя с верхней палубы.
На большой скорости двигались какие-то человечки, размахивали руками, входили в каюты и выходили из них. Степан Петрович всё думал про поцелуи.
Человечки метались так довольно долго, потом Владимир Иванович сказал:
– Вот! Отсюда!
Трудно было разобрать, и видно плоховато, но вот в свою каюту вошла Таша. Потом мимо пробежала Розалия Карловна – это было очень смешно, за ней Лена, за ними проскакал Герцог Первый, похожий на муху.
Потом Ксения тоже пробежала, перебирая ногами, похожими с этого ракурса на паучьи.
– Смотри,