Восставшие из небытия. Антология писателей Ди-Пи и второй эмиграции.. АнтологияЧитать онлайн книгу.
стихотворений: «Актрисе», «Пора расстаться нам», «Когда из этой жизни прочь», «Зима», «Отплытие», «Нет, поступить иначе я не мог», «Сегодня день так сумрачен и мглист», «Шторм», «Ей». Почти все они обращены к Галине Нечи, с которой автор расстался. Позже, как вспоминает В. Синкевич, Нечи объяснила этот разрыв кратко и выразительно: «Оба мы были артистами». Лирический герой сравнивает прежние чувства с бушующем от восторга театральным залом. Тем горче осознание ушедшей любви, когда
на сердце щемящая жалость
Обманувшей когда-то мечты…
И, как память о прошлом, осталось
Между нами ненужное «ты».
И грусть разлуки соединяется с осознанием своей вины перед «стройной девушкой и ласковой женой», «которую я так нелепо бросил», и пониманием, что «что жизнь моя по швам / Разлезлась, как пиджак потертый / и помятый», а «для жизни искалеченной протезов / Еще никто не мог изобрести».
Характерно, что цикл завершается стихами, связывающими любимую и родину:
И годы скитаний, и суетность дней
Горячую память во мне не осилят
О той, что не знала России моей,
Но столько напомнила мне о России.
Россия для Бонгарда неразделима с Украиной («Детство мое тихое. / Тын, да хата с мальвами»), с залитым дождем Киевом.
В более поздних стихах поэта появляется Волга, «Невы зеленое игорное сукно», купол Исакия, темный петербургский двор Раскольникова, «душистый стог и сеновал», березы.
Ностальгия неизменно присутствует в стихах поэта. Но никогда не принимает трагического характера, хотя порой и вырываются строки вроде: «Все ушло навсегда и не жди» или «Горько мне, что не сложились жизни / Так как надо – даже у берез!».
Но поэт мужественно переживает такие мгновения, жизнь привлекает его во всех ипостасях
В поэзии Бонгарда можно найти восхищение стихийными силами природы («Начало бури», «Вздымались и рушились тучи…»), не похожей на олеографические открытки. Характерно, что ветер, месящий волны, сравнивается со скульптором, мнущим глину; «бешеный круговорот» воды – с рвущимся на свободу рабом Микеланджело Буанароти, а «крутые бугры» волн – с торсами Огюста Родена.
Есть у Бонгарда и другая природа, родственная человеку, придающая людской жизни радость существования и позволяющая сказать: «Не знаю, как там на Олимпе, / Но тут – божественно у нас!» («Дождь в засуху», «У океана», «Осень в горах»).
Художественным образом, воплощающим красоту мира стала у Бонгарда сирень:
Сады бушуют, рвутся в небо, даже
Его просторы стали им тесны,
И улицы кипят в ажиотаже
От ливня, от сирени, от весны…
Не случайно, Иван Елагин в стихотворении «Памяти Сергея Бонгарта» написал:
Мы выросли в годы таких потрясений,
Что целые страны сметало с пути,
А ты нам оставил букеты сирени,
Которым цвести, и цвести, и цвести…
Любовь к жизни отчетливо проявилась в стихах поэта о смерти:
С курносой смертью ежели
Я встречусь наяву,
Немногие пережили —
Но