Нырнуть без остатка. Катя СаммерЧитать онлайн книгу.
от мимолетных и ненужных касаний, плетусь по кривой дорожке, пока не оказываюсь на пустынной площадке перед летними домиками, где живут судьи и некоторые участники. Отсюда хорошо видно бескрайнее море. И здесь спокойнее. Мне всегда спокойнее одной.
Наверное, я никогда не привыкну: к нормальному общению, к людям, близости. Я выросла в детдоме и не знала родителей, меня подкинули в дом малютки. За всю жизнь никто не объявился, хотя это даже к лучшему – не было места разочарованию.
Сама я никого не искала и ничего не ждала. Все дети мечтали об усыновлении, а я в двенадцать лет поняла, что не нуждаюсь в приемной семье. Я ни разу не разочаровывалась в друзьях, потому что всегда держалась особняком. Девочки у нас чаще дружили не с кем-то, а против кого-то. Однажды даже против меня пытались, но я не зря с тринадцати занималась борьбой – сумела дать отпор. И парням тоже.
Меня сторонились, потому что я всегда была немного другой. Не принимала за данность то, что мы имели, находила язык с воспитателями. С четырнадцати уже мыла полы за деньги и знала им цену. Я убиралась в доме нашей бухгалтерши, которая почти жила на работе. Взамен она учила меня готовить, ухаживать за собой, вести быт. Потому что – да, мы жили в хороших условиях, были сытые и одетые, да, нас не обижали воспитатели. Но никто, совсем никто не учил нас быть женщинами, с умом тратить деньги, платить за квартиру. По итогу многие ребята выпускались слепыми котятами.
Я серьезно. Можете не верить, но я часто видела, как перед уходом плачут суровые парни, что держали в страхе весь детский дом. Плачут, потому что боятся вступать во взрослую жизнь, боятся неизвестности. Потому что больше никто не будет решать за них проблемы, одевать, кормить и обеспечивать. Не раз видела, как они же, потерянные и перепуганные, возвращаются, так и не устроившись в большом мире.
Я была не похожа на них, потому что мечтала о самостоятельности, стремилась к ней. Я догадывалась, что меня ждет. Наизусть выучила Диккенса, чтобы четко помнить: Оливеру Твисту повезло, в жизни так не бывает.
Я очень хотела верить, что справлюсь, но все равно оказалась не готова.
Честно признаюсь, я чувствовала себя львом из зоопарка, которого выпустили в прерии. Львом, который не умеет охотиться, ни на что не годен и медленно чахнет под палящим солнцем. Замерзая в маленькой холодной комнате, которая досталась мне от государства, я иногда не верила, что и завтра смогу бороться за свою никчемную жизнь.
Знаете, где находила силы? На пятом этаже общаги, где комнаты в основном принадлежали детдомовским. Представляете атмосферу, да? Большинство ребят сдавали их за копейки в аренду, а сами втроем-вчетвером ютились на семи квадратах и пропивали – хорошо, если пропивали – деньги. Через день устраивали мордобой. На общей кухне всегда стояла вонь, потому что они не знали, какие продукты нужно хранить в холодильнике и морозилке, а еще – что нужно выносить мусор. И не пытались узнать. А я отчетливо понимала, что не хочу, как они. Было невероятно сложно, но я нашла работу и наметила какую-никакую цель.
Было! Мне до сих пор сложно. Даже если не брать в расчет денежный вопрос – моя вечная боль.