Журнал «Юность» №08/2020. Группа авторовЧитать онлайн книгу.
вскричал вдруг Оловянный и пришел в необычайное возбуждение. – Значит ли это, что вышеупомянутый индивид может – хотя бы чисто гипотетически! – каким-то чудом пробраться в высшее учебное заведение, окончить его и даже защитить научную работу?! А? Отвечайте, я вас спрашиваю!
– Скажу больше, – ответил Вадик с холодком. – Многие проделывали это на моих глазах. Мало того, подобные индивиды, отучившись, могут даже успешно преподавать, передавая накопленные знания и опыт другим дебилам…
Оловянный скрипнул зубами на всю кафедру, словно хотел перемолоть кого-то в порошок.
– Ах, вот как! Благодарю, у меня больше нет вопросов к уважаемому коллеге. – Он бросил испепеляющий взгляд в адрес коллеги и обернулся к комиссии. – Уважаемая комиссия! Мне остается только поздравить дорогую Муру Аполлоновну с таким замечательным питомцем (уничтожающий взгляд в адрес питомца). Уверен, что ему достанется подобающее место в нашем обществе и мы еще не раз о нем услышим. Что касается защиты, то, признаюсь, я получил незабываемые впечатления от его сегодняшнего выступления. Еще не приходилось мне встречать более усердного и добросовестного студента (убийственный взгляд в сторону студента). Нет сомнения, что этот… (брезгливый жест в ту же сторону) юный оратор достоин самой справедливой оценки, и вы, дорогие коллеги, воздадите ему по заслугам!
Пылая и дрожа от возбуждения, Оловянный уселся на место. Вадик почувствовал на себе тусклые, остекленевшие взгляды членов комиссии. «Сделай последнее усилие, – приказал он себе. – Спектакль еще не окончен».
– Дорогая комиссия, – произнес он срывающимся голосом. – Позвольте поблагодарить вас за исключительное внимание, с которым вы выслушали мое выступление. Также благодарю за конструктивную критику уважаемого оппонента (презрительная мина на лице оппонента).
В последний момент он вспомнил галантно-витиеватую фразу, которую приготовил специально для Муры Аполлоновны, что-то вроде «…и неоценимую помощь моего научного консультанта, чьей неизменной симпатией и самоотверженным участием я особо имею честь похвалиться». Однако, завершая фразу, его язык подвернулся и вместо «похвалиться» вывел «похмелиться».
– …Особо имею честь похмелиться.
Он послал театральный жест в сторону Муры, и тут же его хватил паралич. Он замер с протянутой рукой и вытаращенными глазами, поняв, что слишком перенапряг свою волю.
Он вышел за дверь под сдавленные смешки, но когда дверь за ним захлопнулась, члены комиссии дали себе волю.
– Все в порядке? – осведомился один из его предшественников, кучкой поджидавших у двери своей участи. – Что там за крики?
– В мире был, и мир чрез него начал быть, – задумчиво ответил Вадик, – но мир его не познал…
Когда объявляли результаты, пунцовый Оловянный покинул кафедру, хлопнув дверью. Вадика назвали последним.
– Тараканов, ха-ха… – сказала председатель комиссии. – Отлично. С натяжкой.
Вадик захотел