Любой ценой. Наталья НикольскаяЧитать онлайн книгу.
привстать, но на полпути замерла.
– Ой! – сказала она испуганно, округляя глаза.
Признаться, мне стало не по себе. Я даже подошла поближе, чтобы помочь.
– Ну? – торжествующе спросил Дрюня. – Не получается? Вот они, кары небесные!
Баба Клава, закряхтев, осторожно потянулась вверх.
Ничего не получалось. Набожная старушка беспомощно уставилась на Дрюню.
– Ладно, баб Клав, – смилостивился тот. – Помогу я тебе, так и быть. Но ты взамен слово дай, что не будешь про людей сплетни распускать!
– Не буду, не буду! – закивала старушка. – Только ты уж помоги, Андрюшенька.
– С тебя – поллитра, – сказал Дрюня и добавил: – Вперед!
– Хорошо, хорошо, – баба Клава была готова на все. – Только как же вперед-то? Я же подняться не могу!
– А ты мне ключики дай, я быстренько сгоняю. Вон Лелька со мной сходит, если ты мне не доверяешь! – кивнул он в мою сторону.
– Нет, уж я лучше тут постою, – отказалась я.
Зная Дрюню много лет, в его ипостась целителя я что-то не очень верила.
Но у бабы Клавы, видимо, уже сложилось другое мнение насчет этого оболтуса, потому что она безропотно протянула ему ключи.
– Андрюшенька, в шкафу, на нижней полке, за узлом с теплыми вещами, – сообщила она, когда Дрюни уже и след простыл.
Мы все остались во дворе, ожидая, когда произойдет великое чудо. Дрюня вернулся на удивление скоро, неся в руках запечатанную бутылку водки.
– Ну вот, баб Клав, сейчас мы тебя от лавки отделять будем, – произнес Дрюня, торжественно вручая мне бутылку и добавляя:
– Смотри не разбей!
– А теперь, баба Клава, – обратился он к отчаявшейся уже старушке, – громко говори на весь двор: «Да пусть отсохнет язык мой грешный, коли посмею я на святого человека поклеп возвести!»
Старуха послушно забормотала Дрюнин бред.
– … «А избавителю моему Андрею Мурашову обязуюсь каждую неделю ставить поллитра водки». Можно самогона, – уступил Дрюня, хитро поблескивая черными глазами.
Старуха повторила и это.
– А теперь напружинься посильнее и хватайся за меня, – скомандовал Дрюня.
– Ты осторожнее давай, Кузьминична, – испуганно посоветовала одна старушка, а то еще оторвешь чего из важных органов!
– Чего там можно оторвать! – пренебрежительно махнул рукой Дрюня. – Тут никаких важных органов нет!
Баба Клава зажмурилась, изо всех сил вцепилась в Дрюню, и тот рванул ее вверх. Раздался оглушительный треск, бабка подлетела над лавочкой и опустилась рядом с ней на асфальт. С лавки остался свисать какой-то цветной лоскут.
Одна из старушек осторожно, как святыню, взяла его в руки.
– Клав, – удивленно проговорила она, – да это ж от платья твоего лоскут! За гвоздь зацепился!
– Правильно! – довольно подтвердил Дрюня. – Это я его прицепил, пока она тут на честных людей разорялась!
Баба Клава сидела на земле, широко выпучив глаза и открыв рот. До нее медленно доходило