Незаметные убийства. Гильермо МартинесЧитать онлайн книгу.
Лорна ждала, стоя у проволочной калитки. Я поднял задвижку, Лорна вошла первой и, пока мы одолели совсем маленькое расстояние, отделявшее калитку от скамейки, еще раз обернулась, чтобы взглянуть на меня, – и опять мне показалось, что в глазах ее таится странная нерешительность. Наконец, не в силах больше сдерживаться, она выпалила:
– Я видела в газете сообщение об убийстве. – Во взоре ее сверкнуло что-то вроде восторга.
– Боже мой! Я ее знала, – произнесла она так, будто все никак не могла прийти в себя от изумления. Или будто ее слова могли послужить несчастной миссис Иглтон щитом. – Внучку я тоже несколько раз видела в больнице. Неужели это и вправду ты обнаружил труп?
Я кивнул, вытаскивая ракетку из чехла.
– Обещай, что потом все мне расскажешь.
– С меня уже взяли одно обещание – ничего никому не рассказывать.
– Да ну? Тогда это еще интереснее. Я так и знала: за этим что-то кроется! – воскликнула она. – Ведь старуху убила не она, не внучка, правильно? И вот что я тебе должна заявить, – проговорила она, ткнув меня пальцем в грудь, – нечестно иметь секреты от своего лучшего партнера по теннису.
Я засмеялся и послал ей мяч над сеткой. В тишине пустынного клуба мы начали обмениваться длинными ударами с задней линии. В теннисе, пожалуй, только одна вещь нравится мне больше, чем напряженный поединок, и это именно такой вот обмен ударами в самом начале, для разминки, когда вопреки логике состязания хочется как можно дольше продержать мяч в игре. Дважды Лорна была изумительно точна: обороняясь и готовясь к атаке, занимая нужную позицию, чтобы после этого перейти в наступление. Оба мы играли, посылая мяч то под линию, то к сетке, чтобы сопернику пришлось побегать, и постепенно увеличивали силу ударов. Лорна защищалась храбро, она пришла в заметное возбуждение, и ее тапочки оставляли длинные следы, когда она скользила с одной стороны корта к другой. После каждого розыгрыша она возвращалась в центр и, тяжело дыша, изящным жестом откидывала назад завязанные хвостом волосы. Солнце било ей в лицо. Но я чаще смотрел на стройные загорелые ноги, едва прикрытые короткой юбкой.
Мы играли молча, сосредоточенно, словно на корте начало решаться что-то куда более важное. Мы обсуждали только плохие удары. В одном из самых длинных розыгрышей, когда надо было вернуться от сетки после очень сильного удара, ей пришлось резко повернуться, чтобы достать мяч, который перелетал через нее. Я увидел, что одна нога у нее подвернулась. Она тяжело рухнула на бок и осталась лежать на спине, ракетка отлетела довольно далеко в сторону. Я почувствовал легкую тревогу и кинулся к сетке. И понял, что Лорна не столько ушиблась, сколько устала. Она тяжело дышала, откинув руки назад, будто набиралась сил, чтобы подняться.
Я нырнул под сетку и наклонился над Лорной. Она глянула на меня, и в ее зеленых глазах, отражающих солнечные блики, вспыхнули искорки – разом и веселые, и выжидательные. Когда я подсунул руку ей под голову, она чуть приподнялась