Мария София: тайны и подвиги наследницы Баварского дома. Лоррэн КальтенбахЧитать онлайн книгу.
которые падают на лачуги, поднимая огненные вихри. Не теряя своей прекрасной уверенности, она обжигает крестец своего коня ударом хлыста. Что ей до опасности! Она покидает королевскую крепость и, не скрываясь, пересекает город. Она пообещала доставить белье и корпию[7] французским монахиням, которые ухаживают за ранеными в церкви Благовещения[8].
Вот уже несколько дней артиллерия противника не ограничивается стенами цитадели, она яростно бьет и по домам. В осажденном городе черная грязь, вызванная непрекращающимися дождями, усугубляет ужас от взрывов, крушения стен и обрушающихся кровель. Жители беспорядочно мечутся, напуганные бомбардировками. Однако их угасающие силы возрождаются при виде этой бесстрашной всадницы, этой богини-воительницы, рысью прокладывающей себе путь. Эта женщина – их суверен![9]
Изгнанные из Неаполя краснорубашечниками Гарибальди, король и королева Обеих Сицилий укрылись со своим двором в морской крепости Гаэта. Они защищают свой последний город в отчаянной борьбе. Через месяц после их прибытия в этот последний оплот начались 102 дня ужасной осады, 75 из которых прошли под вражеским огнем. Итальянцы против итальянцев! Осаждающие – шестнадцать тысяч пьемонтцев под командованием безжалостного генерала Энрико Чальдини – установили свои батареи на грозные позиции подле монастыря капуцинов и Святой Агаты, чтобы вытеснить одиннадцать тысяч человек, последние остатки королевских войск[10].
В это утро Франциск II не сопровождал свою жену, поднявшуюся на стены цитадели, чтобы поднять дух войск и осмотреть укрепительные работы на набережной[11]. Ни физически, ни морально король не чувствовал себя пригодным для войны. Он не мог сомкнуть глаз. Всю ночь напролет волны бились о скалы с неумолимостью свирепого зверя. А хуже всего то, что его обращение к государям Европы не возымело никакого эффекта. Никто не придет на помощь его осажденной королевской семье. Все канцелярии в виде ответа присылали пустые пожелания или холодное сочувствие. Только один голос в его поддержку раздался в Тюильри, голос императрицы Эжени. Она считает ужасным отказать тонущему человеку в спасательном канате[12]. Но ее не послушали…
Мужество покидает монарха, он дрожит всем телом, руками охватив голову. Он больше не может выносить ни крики чаек, ни порывы ветра, жалобно стонущие в коридорах старого замка. Он проклинает злой рок и свою потерянную жизнь, которой он так неумело распорядился. Вот он сидит тут, как в мышеловке, хотя мог бы бежать в Испанию, в Севилью, если бы его жена, королева, не разубедила его в интимной беседе: «Если вы должны упасть, то падайте величественно, как владыка, приносящий себя в жертву!»
Из них двоих в Гаэте именно она была душой сопротивления и истинным мужчиной, настоящая амазонка! Здесь она перевоплотилась в солдата, отказавшись от роскошных кринолинов в пользу одежды для верховой езды и просторного калабрийского плаща. В этом одеянии ее образ и стал известен всему миру! Международная пресса следит за агонией Королевства
Корпия (нем. Korpie, от лат. corpere – «щипать») – выдернутые из старого чистого холста нити различной длины, употребляемые для перевязки ран.
Герцогиня де Галло и принцесса де Сцилла, живущие в Париже, создали благотворительную организацию, которая собирала белье для помощи раненым из гарнизона Гаэты. – См.
Суверен (от фр. souverain – «высший», «верховный») – лицо, которому без каких-либо ограничительных условий и в течение неопределенного срока полностью принадлежит верховная власть в государстве.
Эти цифры варьируются от 11 000 до 20 000 человек.
Оборона местности ведется двумя подразделениями. Наземный фронт со 179 огнестрельными орудиями поручен генерал-лейтенанту де Ридматтену; морской фронт со 142 орудиями отдан под командование генерал-лейтенанта Сигриста.
Выражение, использованное герцогом Грамонским, послом при Святом Престоле, по отношению к государям Неаполя, запертым в Гаэте (см.