Отражение в окне. Дмитрий Андреевич ХатуцкийЧитать онлайн книгу.
выдернул идущего знакомым маршрутом, а потому ничего не замечающего вокруг Костю из размышлений.
Костя поднял взгляд и увидел такое же незнакомое, как и голос, но украшенное приветливой улыбкой лицо.
– Доброе… – на автомате ответил он.
Женщина, не останавливаясь, прошла дальше. Костя в недоумении обернулся, провожая ее взглядом. Это было странно. В угрюмой России вообще не принято улыбаться, тем более незнакомым встречным прохожим. Тем более пасмурным осенним утром под мелким дождем в безрадостном сером городе. Тем более если руки оттягивают тяжелые сумки. Пожелать же при этом незнакомцу доброго утра и как ни в чем не бывало продолжить свой путь, даже не притормозив, чтобы попытаться что-то продать, было практически незаконно.
– Доброе утро! – сказал ее удаляющийся голос следующему прохожему, шедшему в одном с Костей направлении метрах в десяти от него. Вот этот россиянин был более аутентичен – его лицо было немногим добродушнее кирпича и от приветствия лишь прибавило в суровости. Костя пожал плечами и вернулся к своему маршруту.
– Хорошего вам дня, молодой человек, – бодро поприветствовал Костю солидный немолодой мужчина в деловом костюме, шедший за улыбчивой женщиной.
– И вам, – ответил Костя, окончательно сбитый с толку второй улыбкой.
Он вгляделся в лица пешеходов, идущих навстречу. Все они были немного мечтательны и неизменно улыбались, будто вспоминали одинаково прекрасные сны. Костя посмотрел на соотечественников, следовавших за ним и человеком-кирпичом. Тут каждое лицо было сосредоточенным, серьезным, с легким оттенком хмурого недовольства, то есть именно таким, какими им быть и положено. Костя, почесав затылок, продолжил свой путь.
– Доброе утро! – опередил он следующую встречную.
– Бог в помощь, – с улыбкой ответила миловидная старушка.
Спустя несколько минут обмена приветствиями с незнакомцами Костя увидел причину нехарактерного благодушия соотечественников. На грязном пустыре стояло двухэтажное техническое сооружение без окон, зато со стенами, ранее выкрашенными самым отвратительно-болезненным оттенком желтого. Теперь же вся стена, смотрящая на дорогу, представляла собой незамысловатый, но пробирающий до мурашек летний пейзаж, яркое солнце на котором, казалось, освещало всю улицу, а с бескрайнего зеленого поля почти ощутимо веяло июльской беспечностью, свежестью сочной травы и теплом. Каждый прохожий, привычно смотрящий под ноги, будто вначале замечал именно это столь недостающее зябкой осенью тепло, а потом уже в поисках его источника нащупывал взглядом громадную картину и в изумлении замирал на долю секунды, которой хватало на то, чтобы пойти дальше в совсем ином расположении духа. Костя узнал руку художника. Его картины всегда совершенно разного содержания регулярно появлялись по ночам на стенах города и неизменно поднимали настроение каждому, кто успевал на них посмотреть. Каждому, кроме Кости. Он