Грезы президента. Из личных дневников академика С. И. Вавилова. Андрей АндреевЧитать онлайн книгу.
важное, серьезное и святое, и интересное.
‹…› Я сам никогда не скучаю. Я не знаю, как жить без книги, но я не знаю и скуки.
Venezia. Опять я в этом диковинном городе парадоксов. В прошлом году она была прямо логической основой моему эстетизму. Раз есть такое место на земле, чистый эстетизм возможен и мне нужен. «Теперь уж я не тот», но чудо вновь покоряет, вновь грация и лень Венеции протягивает за мною свою руку. Даже в дождь Piazza[73] как в сказке. Какое-то заколдованное место. Роскошная, сладкая, нахальная и красивая Венеция.
Скорее всего, несмотря на всю мою антипатию к философии, я философ. ‹…›
Венеция прелестна, только порой трупным запахом несет.
В сущности говоря, я рад, что наслаждение искусством отравляется для меня тоской по науке, это начало преодоления «эстетизма».
Чужая жизнь для меня малоинтересна, как география и социология. Мне интересно только искусство. В этом вся трагедия. Мое путешествие, это новая и солидная зарядка «эстетизмом» на год. Эстетизм – это яд моей науки. Я думаю, что теперешнее путешествие последнее эстетическое. Это похороны моего эстетизма. Я не отказываюсь от него, как от морали и философии, но отрекаюсь как от специальности.
Мое место спасения – Италия, – кажется, отошла на второе место, и я всерьез иногда думаю о монастыре. Ведь это тоже Элизиум и Нирвана (глухой монастырь). Книги, келья и лес – больше ничего не надо.
‹…› Пожалуй, правда «La Primavera»[74] полное олицетворение «грациозной, манящей Флоренции». ‹…› Здесь dolce far niente[75], элегия и безрезультатность. От этой картины надо бежать – она-то и есть тот эстетизм, который большой враг мой.
В картине надо отрезать всю правую часть, безобразную по сложности (кроме амура). Тогда настоящее «небытие».
‹…› Мне надо по приезде в Москву сделать очень трудное – забыть или свести до минимума всякую поэзию и искусство, читать 1 газету, научные журналы и… учиться. Концерты тоже к черту. Туда же и библиоманию. Стать самим собою и делать дело. Как это просто и как это трудно. Я себе даже не представляю, чтобы я не купил, если бы видел 1-е издание Фауста, или подобное. Мне не нужно, но я куплю. Я желал бы остаться без денег.
И любовь к Италии штамп, и от него я, дай Бог, освобожусь. Впрочем, купил книгу о Piero della Francesca, которой буду, конечно, заниматься. «Две души во мне живут». ‹…› Элегическое настроение – лучшее в мире, это лучше радости.
…боюсь, что Италия встанет опять передо мною «прибежищем» и единственной надеждой. Это страшно, потому что убаюкивает. ‹…› …я понял всю глубину и пользу такого странствования, но одиночество мне многое и раскрыло, многое я в себе понял в первый раз. Мое путешествие было отчасти бегство, бегство от узла всяких сложностей в Москве.
На сон грядущий, возьму себе за правило читать часа 1½ про всяких Piero и Giorgione…
Читаю много, можно сказать все время, кроме сна, читаю. Читаю за чаем и обедом, в трамвае,
Площадь [Св. Марка] (
«Весна» [Боттичелли] (
Приятное ничегонеделанье (