Лошади с крыльями. Виктория ТокареваЧитать онлайн книгу.
спросила Вероника.
– Она отвлеклась на другую дичь. Собака очень глупая.
– Это ваша собака или Нечаева?
– Естественно, Нечаева. У меня не могло быть такой собаки.
– Вы согласны с тем, что написал Нечаев? Это так и происходило?
– Если отбросить оценки и писи-миси, то примерно так.
– Значит, вы хотели убить зайца, который не мог от вас убежать?
– Охота – это охота, а не писи-миси.
– Оставьте, пожалуйста, свой слог. Разговаривайте нормально.
– Пожалуйста, – весело пообещал Зубаткин. – Объясняю вам, филологам: охота – это охота. На охоту берут ружье. А из ружья целятся и стреляют.
– Охота – это охота, а не убийство. Зверь и охотник должны быть на равных.
– Вы хотите, чтобы у зайца было ружье?
– У вашего зайца не было ног. Вы не имели права в него целиться.
– Значит, целиться в зайца нельзя, а в человека можно?
– Не притворяйтесь, – предложила Вероника.
– Я не притворяюсь. Я действительно не понимаю: что вы от меня хотите?
– Я могу ответить честно?
– Ну конечно.
– Чтобы вы были другим. Или чтобы вас не было вообще.
– Я вам больше не нужен?
– Не нужен.
– А жаль…
Зубаткин поднялся и пошел из кабинета. Он был стройный, развернутый, как человек, занимающийся спортом. Перед тем как выйти – обернулся и посмотрел на Веронику, как бы раздумывая: прихватить ее с собой или нет. Решал он, а не она.
Зубаткин вышел из кабинета. Вероника некоторое время смотрела на дверь. Она мысленно продумывала статью, которую напишет – или не напишет. Обычно идея, решение проблемы приходило через несколько дней. Так всплывает однажды услышанная мелодия. А сейчас она как бы вспахивала верхний, на поверхности лежащий слой.
Зачем человек ходит на охоту? Чтобы вернуться к своим истокам, к тому времени, когда сам был древний, почти такой же, как эта природа. Лес, трава, небо и звери – это то, что было до нас, есть сейчас и будет после нас. Современный сегодняшний человек набит информацией, нагрузками, стрессами, но он вешает на плечо ружье и уходит к деревьям, к самоуглубленности, к тишине, чтобы ото всего отрешиться, очиститься, слиться с природой и услышать в себе древний охотничий инстинкт, выследить и подстрелить опасного или большого зверя: кабана или лося. В конце концов, можно подстрелить и зайца, когда ты с ним на равных. Когда у тебя ружье, а у него ноги и лес.
Зубаткин пошел просто за мясом. Ни природа, ни самоуглубленность его не интересовали. Но разве Зубаткин одинок в своем циничном потребительстве? Недавно Вероника ездила в маленькую капиталистическую страну по туристической путевке. Все первые этажи зданий – магазины. Некогда духовная нация поэтов и философов вся вылезла в магазины. И никто не читает в метро. Имеет значение только то, что можно на себя надеть или съесть. Что пощупать и чем насытиться. Значит, Зубаткины идут по земле целыми колоннами. А Нечаевы ничего не могут сделать. Они же еще и виноваты. Хотя нечаевское противостояние