В тусклом стекле. Джозеф Шеридан Ле ФанюЧитать онлайн книгу.
*** (он был с ним немного знаком), и воспоследовала весьма необычная беседа.
Когда доложили о приходе Бартона, проповедник сидел в своем кабинете в колледже, окруженный богословскими трудами, и размышлял.
Манеры вошедшего свидетельствовали о растерянности и волнении. Это, а также бледное, изнуренное лицо посетителя навели ученого на грустную мысль: его гость недавно испытывал поистине жестокие муки, ведь что же еще могло вызвать перемены столь разительные – прямо сказать, пугающие.
После обычного обмена приветствиями и общими замечаниями капитан Бартон, заметив, вероятно, что его визит изумил хозяина (доктор не сумел это скрыть), прервал краткую паузу словами:
– Мой приход сюда может показаться странным, доктор, и, вероятно, едва ли оправданным, если учесть, как мало мы знакомы друг с другом. При обычных обстоятельствах я ни за что не осмелился бы вас побеспокоить. Не считайте мой визит праздным или бесцеремонным вторжением. Уверен, вы так не подумаете, когда узнаете, какие муки я терплю.
Доктор прервал его уверениями, каких требует в подобных случаях вежливость, а затем Бартон продолжил:
– Я намерен злоупотребить вашей снисходительностью, чтобы спросить у вас совета. Я говорю «снисходительность», но мог бы сказать больше: я вынужден взывать к вашей человечности, сочувствию, ибо я невыносимо страдал и страдаю.
– Дорогой сэр, – отозвался служитель церкви, – я воистину был бы глубоко удовлетворен, если бы мог утишить ваши духовные терзания, но…
– Я знаю, чтó вы собираетесь сказать, – быстро прервал его Бартон. – Я неверующий, а значит, не способен воспользоваться помощью церкви; но не считайте это само собой разумеющимся. Во всяком случае, из того, что у меня нет твердых религиозных убеждений, не стоит делать вывод, будто я не испытываю глубокого – очень глубокого – интереса к религии. События последних дней заставили меня обратиться к изучению вопросов, связанных с верой, так непредвзято и с таким открытым сердцем, как никогда ранее.
– Ваши трудности, я полагаю, связаны с доказательствами откровения, – подсказал священник.
– Нет, не совсем; собственно, как ни стыдно в этом признаваться, я не обдумал своих возражений настолько, чтобы связно их изложить, но… есть один предмет, к которому я питаю особый интерес.
Он снова примолк, и доктор попросил его продолжать.
– Дело вот в чем, – заговорил Бартон. – Сомневаясь относительно того, что принято называть откровением, я глубоко убежден в одном: помимо нашего мира существует мир духов, по большей части из милосердия от нас сокрытый, но он может приоткрыться, и временами, к нашему ужасу, так и происходит. Я уверен – я знаю точно, – продолжал Бартон, все более волнуясь, – что Бог существует – Бог грозный – и что за виной неисповедимым, поразительным образом следует воздаяние от сил ужасных и непостижимых уму; что существует мир духов – Боже правый, мне пришлось в этом убедиться! – мир злобный, безжалостный и всемогущий, заставляющий