Сталинизм. Книга 2. Тотальная Родина. Александр АфанасьевЧитать онлайн книгу.
рублей.), в том числе 211 млн.. руб. на возвратной основе. Фактически население вернуло 19 млн.. руб., все остальное было списано. Доходная часть бюджета страны в те годы – примерно 1,4 – 1,5 млрд.. рублей.
В 1901 году долг населения по продовольственным ссудам составил 52,7 млн.. руб. к 1905 г. вернули 771 тыс. руб., прощено 24,9 млн.. руб. На 01 января 1905 г. этот долг составлял уже 127,6 млн.. руб.
О чем говорят эти цифры. Во-первых – они говорят о том, что царская власть отнюдь не выжимала последние соки из деревни как это делал, к примеру, Сталин. Во-вторых – при таких постоянных списаниях, о какой системе налогообложения можно говорить? Никто и не платил ни налоги, ни выкупные – зачем, все равно спишут. А кто платит, тот дурак.
В-третьих – нетрудно заметить, что это своего рода система социального взяточничества. Власть пыталась ссудами и их списанием купить лояльность самой многочисленной категории своих подданных. И тем самым отложить или вовсе устранить потребность в политическом их представительстве, то есть в политических реформах. Народ же все больше проникался иждивенчеством и все больше требовал от государства вместо того чтобы работать самому.
В-четвертых – начиная с массовой раздачи 1891 года, эта система становилась все более и более коррумпированной.
Расскажу самую простую схему. При первой же возможности уезд, а то и вся губерния заявляет о недороде. Это выгодно всем, от крестьянина до губернатора, потому что поступят «федеральные деньги» /говоря современным языком/. Как только деньги поступали – волостные писари и земцы начинали составлять списки тех, кому нужна помощь – продовольственная или на обсеменение. В списки первым делом попадали родственники, потом родственники родственников, потом те, кого надо уважить, потом их родственники. Потом те, кто принес «барашка в бумажке». Списки никто не проверял, потому что это начало 20 века, как проверишь. По спискам поступала помощь, которая выдавалась в виде записок – ярлыков. Получив ярлык на столько-то пудов – крестьянин из списка (ему зерно было не нужно) шел к купцу – какому надо купцу. Купец давал ему не зерно, а деньги – из расчета 50-60 копеек за пуд, крестьянин расписывался в книге и отдавал ярлык. Монетизация льгот, однако. Купец шел с ярлыками в управу и получал по ним уже 90 копеек за пуд, причем физического зерна у него могло и не быть – просто он зарабатывал на записях в тетради. Понятно, что при таких гешефтах – недороды становятся очень выгодным делом и происходят все чаще и чаще.
МВД, которое ведало и продовольственным делом – просто не имело возможности проверить всех и вся – но редкие проверки выявляли совсем поразительные факты. Были, например те, кто продавал по тысяче и более пудов урожая – и тут же становился в очередь на продовольственную и семенную ссуду как голодающий. Нетрудно понять и то, что при таких порядках помощь до людей, действительно в ней нуждающихся – обычно не доходила.
Потом наступил 1914 год – и проблемой помощи беженцам и действующей армии начали заниматься те же самые земские люди, которые в российской прессе почему-то