Восточный вал. Богдан СушинскийЧитать онлайн книгу.
присмотреться к людям, которые там работают, не исключено, что пленные создали свою подпольную организацию. Хорошо было бы наладить с ней связь. Но учти, что настоящих пленных там не так уж и много. Зато много рабочих, завербованных организацией «строительной армии Тодта». С этими следует быть особо осторожным. Это все же наемники. Им за работу платят, причем мастерам платят неплохо.
– Тоже знаю.
– Попытайся и ты попасть в число рабочих, им легче, не так жестко контролируют и не так жестоко наказывают. Ну а дальше… Если поможешь нам, постараемся каким-то образом помочь тебе. И бежать, и скрыться. Бежать из Мезерицкого укрепрайона, да к тому же из «Регенвурмлагеря», очень сложно, тем не менее верить в возможность такого побега нужно.
– Будем верить.
– В разведку когда-нибудь ходил?
– Не пришлось, в самом начале войны в окружении оказался.
– Считай, что теперь ты в разведке. В нашей, польско-союзнической. У нас уже есть все: рация, связные, деньги – разведка, одним словом. Мы сообщим о тебе и англичанам, и русским. Сейчас нам дано такое задание – разведать «Регенвурмлагерь».
– Из Лондона задание?
– Тебе бы лучше из Москвы? – несколько встревоженно спросил Лодочник. Он уже радовался вербовке Отшельника, как большой удаче, и боялся, что того может испугать «связь с капиталистами».
– Лучше бы.
– Но мы теперь союзники. И потом, пусть они там, в столицах, без нас разбираются. Наше дело солдатское.
– У вас и воинское звание есть?
– Есть. По-нашему это чин. – В этот раз Лодочник немного поколебался, но, поняв, что для Отшельника, бывшего солдата, его чин может иметь какое-то моральное значение, отрекомендовался: – Честь имею, майор Армии Крайовой Кароль Чеславский. Офицер той армии, что подчиняется правительству в изгнании, армии польских патриотов[14].
– Ваши польские дела меня мало интересуют, – хрипловато пробасил Отшельник. – Но если ты действительно военный, это важно. На войне, прежде всего, следует доверять военным. Этому я уже научен.
– Если так… если ты действительно так относишься к армии и чину, – явно заволновался поляк. – У тебя самого какой армейский чин?
– Красноармеец. Рядовой то есть.
– Советские звания я знаю, – улыбнулся Лодочник. – И сам в польской армии служил.
– Но я не поляк.
– А каково мне, в чьих жилах течет и германская кровь? Не по зову крови мы теперь с тобой служим, Отшельник, а по зову совести и чести.
– Кстати, как твоя настоящая фамилия? Я обязан знать.
– Гордаш. Рядовой Орест Гордаш.
– Отныне считай себя лейтенантом Армии Крайовой, Гордаш. Нет, неправильно выразился – «считай». Отныне, с этого дня, ты – лейтенант Армии Крайовой.
– Лейтенант?! – не удержавшись, Отшельник произнес это слишком громко, чтобы заставить майора испуганно оглянуться. К счастью, штурмманн сидел, привалившись спиной к опоре крыльца, и откровенно, безбожно дремал.
– Ты
Польская армия, которая была сформирована на территории Советского Союза, называлась Армией Людовой, то есть «народной», и контролировалась советскими и польскими коммунистами.