Операция «Цитадель». Богдан СушинскийЧитать онлайн книгу.
что все беды РОА – результат козней гестапо и СД.
Конечно, гестапо и СД имели свой интерес к особе перебежчика. Скорцени мог бы многое рассказать этому мечущемуся между фронтами и концлагерями генералу по поводу того, как СД, с благословения того же Гиммлера, усиленно просвечивало его самого и его кадры, выискивая среди них агентов русской разведки. Как именно они мешали ему пробиваться в кабинеты Кейтеля, Геринга и того же Цейтцлера. Тем не менее Гиммлер прав: главным препятствием на пути к созданию полноценной освободительной армии с самого начала являлся не кто иной, как фюрер, не желавший даже слышать ни о какой русской армии, ни о каком освободительном движении, ни о каком воссоздании русской империи.
Мало того, Скорцени мог бы оголить перед генералом и некоторые другие тайные пружины незримого конфликта между СС, СД, гестапо и «Русским комитетом» Власова.
Именно в то время, когда Власов зарождал идею РОА, Гиммлер усиленно создавал иностранные соединения эсэсовских войск. Храбрость норвежских и датских легионеров, сражавшихся в дивизии СС «Викинг», упорство югославских коммандос из дивизии «Принц Евгений», действия других национальных подразделений давали рейхсфюреру повод ставить вопрос о формировании множества новых частей СС из украинцев, венгров, хорватов, а возможно, из русских. Но с условием, что они будут находиться в его личном подчинении, а не в подчинении Власова, а, следовательно, – в подчинении Генерального штаба сухопутных войск. Кроме всего прочего, появление на фронтах дивизий Русской освободительной армии мешало бы пропаганде создания «славянской колониальной империи», доминиона Великой Германии.
– Да, таковой была воля фюрера, – произнес Гиммлер, несколько поколебавшись. – Теперь я могу сказать вам об этом. Точно так же, как могу сообщить, что в последнее время Гитлер пересмотрел свои взгляды на эту проблему. По крайней мере, начал придавать ей значительно больше внимания, чем раньше.
«Раскрыв позицию фюрера, Гиммлер, таким образом, пытается укрепить доверие русского генерала к себе, а главное, к генерал-полковнику Цейтцлеру, – понял Скорцени. – По мере того как скудеют мобилизационные ресурсы вермахта, акции русских добровольческих соединений все возрастают и возрастают. Может кончиться тем, что Восточный фронт будет состоять исключительно из русских. А что, русские против русских! – мрачно улыбнулся про себя первый диверсант рейха. – Варварство против варварства. И пусть истребляют друг друга! Пусть самым жесточайшим образом истребляют!»
– Могу сказать вам больше, господин генерал, – выкладывал Гиммлер оставшиеся козыри доверия. – Нам тогда стоило немалых усилий, чтобы помешать разоружению русских батальонов и, сохранив их, как воинские соединения, направить на западные рубежи рейха, в частности, на партизанские фронты Сербии и Хорватии. Именно эти батальоны, уже проверенные и испытанные в боях против врагов рейха, и станут основой будущих дивизий РОА.
– Мы всегда будем признательны вам за это, – слишком