Спасти нельзя развестись. Екатерина СеребряковаЧитать онлайн книгу.
и топила печаль в бокале? Может, моя родная мать справлялась о моем здоровье и насильно заставляла меня есть? Нет, Галина Яковлевна, это были Вы! Кормили меня с ложечки и возвращали к жизни. Разве это была подачка с Вашей стороны?
Женщина плакала.
Хоть она и отвернулась от меня, я видела, как по ее щекам катились крупные слезинки.
Я и сама едва сдерживала слезы. Наверное, еще не плакала лишь потому, что слезы давно закончились и плакать было попросту нечем.
– Это была материнская любовь, – тяжело дыша, наконец сказала Галина Яковлевна, стараясь контролировать голос.
– Значит примите и мою любовь, мама. Вы будете оставаться здесь так долго, как это понадобится. Я обо всем позабочусь.
– Иди сюда, Родная моя, – женщина любовно прижалась ко мне с объятиями, и я облегченно выдохнула.
Впервые за сегодняшний день я почувствовала себя так хорошо и спокойно.
Что бы ни случилось, как минимум одно надежное плечо рядом у меня точно будет.
Когда я успела так привязаться к свекрови? Сама не знаю.
После свадьбы у нас были хорошие и доверительные отношения, но я не могла назвать их даже дружескими, не то что отношениями матери и дочери.
Но шли годы.
Моя мама все меньше понимала меня. Ей был чужд такой образ жизни: карьера, светские мероприятия, интервью, планы на несколько лет вперед, куда не вписывается семья и ребенок.
Все чаще мы ссорились на почве внуков, которых она очень хотела. В конце концов общение свелось к редким разговорам раз в неделю, где каждая из нас интересовалась делами друг друга и отвечала сухое «все хорошо».
А Галина Яковлевна напротив с каждым годом понимала меня лучше и лучше.
Она посмеивалась, когда я снова и снова препиралась с Борисом насчет работы или бытовых мелочей. В сыне она видела копию своего мужа, поэтому всегда могла дать дельный совет.
Ей хотелось внуков, но она никогда не настаивала. Она уважала мой выбор и ценила во мне стремление построить карьеру и стать профессионалом в своем деле.
В какой-то момент «мама» стало не просто обращением, а моим искренним отношением к ней.
– Мои любимые женщины, ужин готов? Я ужасно голоден!
Борис спустился в столовую со второго этажа, и все было так, как будто не было этого злосчастного месяца.
По крайней мере, мы втроем старательно делали вид, что этого месяца не было. На подсознательном уровне никто из присутствующих за столом не забыл о происходящем. Да и можно ли вообще о таком забыть?
– Мама, я подыскал тебе несколько отличных квартир в центре. Посмотришь варианты? Можешь выбрать любую, мы все оплатим.
– Галина Яковлевна пока останется у нас, – холодным голосом произнесла я, насаживая на вилку запеченную кукурузу.
– Мы с тобой уже обсудили. Маме будет неловко жить с нами под одной крышей. Мам, я же прав?
Свекровь подняла на меня вопросительный взгляд. Я смотрела в ее глаза лишь мгновение, но этого хватило, чтобы она прочитала во взгляде немую мольбу о помощи.
Галина