Несмотря на время. Светлана ГоловьеваЧитать онлайн книгу.
как пахла, как смеялась. Это, действительно, страшно.
Ещё слишком рано, солнечные лучи только начинают пробиваться из-за горизонта. В доме стоит абсолютная тишина, нарушаемая тихим тиканьем часов на моём столике. Я лежу и прислушиваюсь к движениям в доме, пытаясь понять, что делают мои домашние. Лиз наверняка только недавно вернулась с очередной вечеринки и легла спать. В последнее время она немного успокоилась, но первые несколько лет после смерти мамы, она была неуправляемой. Из нас троих она, наверное, хуже всех перенесла эту трагедию. В пятнадцать лет остаться без матери – слишком тяжёлая ноша для подростка. Я сама ещё была ребёнком, а папа полностью погрузился в себя. Мне пришлось справляться со всем самой, и поначалу у меня выходило не очень. Лиз стала выпивать, гуляла неизвестно где ночи напролёт, иногда я не видела её по нескольку дней. Я не справлялась, и это меня убивало. Днём я изо всех сил старалась облегчить жизнь папе, вытащить сестру из этой пучины негодования и злобы, а вечером я превращалась в такую же озлобленную девицу. Я злилась на всех и на себя в первую очередь. Я ненавидела себя, и это мешало мне жить.
Трясу головой, стараясь выкинуть из своих мыслей прошлое. Поднимаюсь с постели и иду готовить завтрак. Эта обязанность всегда лежит на мне, наверное, потому что я всегда встаю рано. Папа обычно забывается в работе и засыпает уже после полуночи. А меня будят первые лучи солнца, и это происходит последние семь лет. Ставлю чайник и принимаюсь готовить оладьи – любимый завтрак сестры. Мама считала, что завтрак должен быть плотным и всегда готовила для нас горы еды. Поэтому я стараюсь хоть немного поддерживать эту традицию. Хотя сама всегда обхожусь лишь чашечкой крепко заваренного чая. Постепенно кухня заполняется звуками, пробуждая спящий дом. Сковорода скворчит, а раковина заполняется грязными мисками. Я люблю готовить, но единственный минус этого процесса – мытьё посуды. Никогда не любила это делать, и сейчас это не изменилось. Смотрю на раковину и тут же отворачиваюсь, не желая видеть этот кошмар.
До меня доносится тихое шарканье, и я вижу, как папа спускается по лестнице. За последние несколько лет он постарел, но в целом выглядит прекрасно, даже несмотря на седину в волосах. На нём пижамные штаны и чёрная футболка с логотипом какой-то рок группы. Да-да, папа является любителем тяжёлой музыки, раньше они с мамой часто ездили на всякие рок-фестивали и брали с собой нас с сестрой. Он устало улыбается, и в уголках его коричневых, словно молочный шоколад, глазах собираются морщинки.
– Доброе утро, дорогая, – он подходит ко мне и целует в щёку. – Что на завтрак?
– Доброе утро, пап! Я делаю оладьи.
– Отличное начало такого паршивого денёчка, – он смеётся, но в его смехе нет ни капли веселья. Этот день и спустя столько лет приносит нам боль.
Папа идёт на улицу за свежей газетой, а я накрываю на стол. На сегодня у меня много дел, поэтому нужно скорей разобраться с завтраком. Когда папа возвращается, всё уже готово, и мы приступаем к еде. Папа читает газету, время от времени хмыкая, словно ведёт