Старый Петербург. Михаил Иванович ПыляевЧитать онлайн книгу.
сочинить надпись и составить рисунок монумента в флорентийском вкусе. То и другое было вскоре отослано графом в Ливорно, и на следующий год памятник был получен, сделанный из каррарского мрамора. Существующий теперь на могиле Ломоносова монумент возобновлен уже внуком графа Р. И. Воронцова, графом М. С. Воронцовым, в 1832 году. Все записки и бумаги Ломоносова приобрел у вдовы его граф Гр. Гр. Орлов, препоручив разобрать их секретарю Козицкому и поместить в Гатчине, у себя во дворце, в особой комнате. Вот краткое извлечение из конспекта похвального слова, набросанного на латинском языке Штелином{36}: «Характер Ломоносова: физической отличался крепостью и почти атлетической силою{37}. Образ жизни общий плебеям. Умственной исполнен страсти к науке; стремление к открытиям. Нравственный. Мужиковат; с низшими и в семействе суров, желал возвыситься, равных презирал. Религиозные предрассудки его. Сатиры на духовных, гимн бороде. Преследует бедного Тредьяковского за его дурной русский слог».
После похорон Ломоносова еще большею торжественностью отличалось погребение тела Крылова. В день похорон, 13 ноября 1844 года, Адмиралтейская церковь не могла вместить всех желающих проститься с телом дедушки Крылова. Первые государственные сановники почтили своим присутствием память Крылова. Крылов умер от несварения пищи в желудке. За несколько часов до смерти он сравнил себя с крестьянином, который навалил на лошадь непосильно большую поклажу рыбы, не думая тем обременить лошадь, ввиду того что рыба сушеная.
Вынесли гроб Крылова и поставили на дроги; военные генералы, сенаторы и другие первые сановники, студенты университета окружили гроб, поддерживали балдахин и несли ордена. Множество народа следовало за гробом. В лавре после литургии отпевание совершал митрополит Антоний с двумя архиереями. На голове покойного лежал тот самый венок, которым чело его было украшено в день пятидесятилетнего его юбилея; на груди были цветы, которые императрица иногда присылала ему и которые он сберегал, как святыню. Вместо герба на траурных принадлежностях был изображен тот же лавровый венок. При закрытии гроба министр народного просвещения положил в гроб медаль, которая была вычеканена для увековечения памяти юбилея.
В день похорон друзья и знакомые Крылова вместе с приглашением получили по экземпляру изданных им басен, на заглавном листе которых под траурною каймою было напечатано: «Приношение на память об Иване Андреевиче, по его желанию». Крылова положили в землю рядом с его другом, Н. И. Гнедичем, переводчиком «Илиады»; короткая их связь закрепилась общим сожительством в доме Императорской библиотеки. Гнедич был совершенная противоположность по внешности. Крылов был неряха, мало заботившийся о своей внешности, Гнедич же был усердным поклонником мод и всегда одевался по последней картинке, волоса его были завиты, шея повязана огромным платком. Несмотря на непригожество свое (Гнедич был тощ и крив, лицо имел изрытое оспой), он считал
См. Тихонравова: «Материалы для биографии Ломоносова».
Будучи адъюнктом, он жил на Васильевском острове при химической лаборатории; однажды осенью, вечером, пошел он гулять к заливу по Большому проспекту Васильевского острова. На обратном пути, когда уже стало смеркаться, он проходил лесом по прорубленному проспекту, как вдруг из кустов выскочили три матроса и напали на него. Ни души не было видно кругом. Он с храбростию стал обороняться от этих трех разбойников и так ударил одного из них, что он не только не мог встать, но долго не мог опомниться. Другого он ударил по лицу, тот весь в крови кинулся в лес, а третьего уже ему нетрудно было одолеть. Он повалил его и пригрозил, что тотчас же его убьет, если он не скажет, что он хотел с ним делать; разбойник сознался, что только хотел ограбить и потом отпустить. «А, каналья, – сказал Ломоносов, – так я же тебя ограблю!» И вор должен был снять с себя все и связать своим же поясом в узел и отдать ему. Положив узел на плечи, он принес его домой и на другой день объявил о матросах в Адмиралтействе.