Родиться царём. Владимир Алексеевич КозловЧитать онлайн книгу.
деревню. У них пастуха нет, так они по очереди стадо пасут. Вот он у меня и попросил, чтобы я его заявление отнёс нашему начальнику управления. Я Зотову отдаю бумагу, а он начал зачитывает заявление Ломоносова при всех, которое ты написал ему. Там попадали все со смеху. Черныш на тебя бочку покатил, говорит, что это издевательский фортель нового комсомольца. Тут то и выяснилось какой ты патриот ВЛКСМ. Оказывается, ты никакой не комсомолец и не приезжий, а наш местный городской разбойник. Отсидел в колонии шесть лет за спекуляцию иконами.
Олег хладнокровно выслушал Модеста и, вонзив топор в доску, выпрямился во весь рост:
– Подумаешь новость, какая. Да я знал, что это всё скоро откроется. Поэтому приготовился входить в свой натуральный человеческий образ.
Модест с восхищением посмотрел в глаза Олега:
– Я сразу догадался, что ты не простой парень. Так везти постоянно в картах неопытному игроку никак не может, уж я-то это хорошо знаю. Первый день, я вначале поверил, в ту байку, что новичкам всегда везёт. А когда на второй день слил все бабки тебе, мне просто любопытно было, как ты их дерёшь. Теперь «комсомол» держи удар. Они тебе этого не простят. Будут выживать всячески из бригады, правдами и неправдами. Ты для них ты чужак и не просто чужак, а грамотный. Вся бригада здесь создана из ближайших деревень из Глазовой или Сабурова. Они все между собой или соседи или кумовья. Один я случайный человек из другой области, и к ним никакого отношения не имею.
– А откуда ты приехал? – спросил Олег.
– Я приехал сюда с Украины, когда мне было десять лет. Шёл третий год войны. Отца направили сюда работать лесником во Владимирское лесничество. Так вот и остались здесь. Назад на Украину смысла ехать не было. Жили на заимке в лесу, а в пятьдесят втором году к отцу приехал на неделю погостить старый друг. Меня в то время в армию должны были призвать. Но приехали люди в кожаных пальто, забрали всю семью вместе с гостем. Мать с отцом сгинули в неизвестность, а я отсидел полтора года в Тобольске и после смерти Сталина меня освободили.
– А что вменили тебе и твоим родителям? – спросил Олег.
– Мне десять лет неволи дали в пособничестве врагу народа, и родителям столько же отмерили. Когда желтоперый следователь вёл моё дело, он там такого ужаса нацарапал, что мы и оружие на заимке прятали и листовки печатали. Я же так ни писать, ни читать не научился, и мать малограмотная у меня была. А отцу некогда было со мной заниматься. Вот я крестик и поставил себе под протоколом. Хорошо вовремя разобрались со мной. После освобождения я назад вернулся, но заимка наша была отдана другим хозяевам. К счастью, новые хозяева заимки оказались порядочными людьми. Выгонять меня не стали, а поселили во времянке. А через полгода я их дочь сосватал у её родителей, себе в жёны. Мы оказались равноценной парой, она тоже была не совсем грамотной. Когда здесь стройку грандиозную организовали я, не раздумывая махнул сюда. Поначалу плотником работал, а потом перешёл в кровельщики. Платят здесь больше. – Кашин немного задумался, и посмотрев на внимательно