Быть иль… Казаться. Владимир Андреевич ИвановЧитать онлайн книгу.
не совсем оставляет, а так – чуть в сторонке просто. Ну а мы, едва заденет слегка наше самолюбие и утробу ненасытную, так причитать начинаем: и за что, Господи, и за какие грехи!.. И такие мы глупые, что даже стыдно потом нам не делается за такое безобразное поведение. Да если б за грехи наши, за малую толику даже, Господь воздал бы нам – и пепла не осталось бы! Долготерпелив Отец…»
Одним из преимуществ заключения являлась возможность взглянуть на процесс изнутри: не из газет и телевиденья, не из протоколов и обвинительных актов, а так, как всё это видят сами отверженные, судимые и осуждаемые. Человек с философским складом ума здесь мог бы составить куда более адекватное представление о виновности заключённых, понять их мотивы, оценить обусловливающий склонность к преступлению закона образ жизни и попытаться найти для себя ответ на вечный вопрос об ответственности за ошибки индивидуумов социума.
Само собой разумеется, не все арестанты охотно делились подробностями своих уголовных дел, а те, кто любил поразглагольствовать об этом, редко вызывали доверие у слушавших их, чаще от безделья, сокамерников. Однако, обычно большинство заключённых с высокой степенью вероятности догадывались о виновности или невиновности сокамерников: навыки практической психологии имелись почти у всех бывалых уголовников. Понятно, что это обстоятельство было хорошо известно и следователям, которые не брезговали прибегать к услугам арестантов, желавших получить свои тридцать сребреников в обмен на сообщение некоторых сведений.
По прошествии времени он осознал преимущества, которые предоставляет неволя: масса свободного времени для размышления и чтения, общение с такой разношерстной публикой, с которой вряд ли познакомился бы в иной обстановке, неограниченная возможность наблюдения за совершенно разными людьми, вынужденными уживаться в специфичных условиях, получение опыта общежития в тесноте и нужде, усваивание навыка довольствоваться малым. Впрочем, всё вышеперечисленное сводилось к тому, что он считал самым важным приобретением – ничем не заменимому личному опыту (Иван рассматривал жизнь как познавательный процесс, имеющий целью обретение мудрости или искушённости). В таком контексте сложные жизненные ситуации получали преимущество перед простыми, неприятные случаи – перед позитивными.
Тут он смог по достоинству оценить когда-то слышанную историю о буддисте, попавшем в тюрьму: когда, по прошествии времени, выяснилась невиновность монаха, перед ним распахнулись двери темницы. Но тот отказался выходить, утверждая, что ему понравились местные условия, и он не прочь остаться здесь подольше.
В тюрьме ему пришлось на собственном опыте прочувствовать некоторые важные вещи: что такое терпение, как можно жить надеждой и верой и как важно всегда сохранять присутствие духа; понять, как ценить малое, и научиться радоваться лучику солнца и пробившейся через цемент травинке…
Одним словом, сказать, что Иван сожалел о годах, проведённых