Первое дело Еремея. Василий Павлович ЩепетневЧитать онлайн книгу.
Настоятеля. Возможно, тем, что в каждом звуке, в каждом движении чувствовались сила и власть.
– Да. Триумвират должен одобрить или отвергнуть новый план нашей группы.
– К чему такая спешка?
– Без одобрения Триумвирата мы не можем перейти к активизации нового объекта.
– А вы – ваша группа – считаете, что пришло время активных действий?
– Да, Комиссар. Мы считаем, что оно не только пришло. Мы считаем, что время активных действий истекает, и если мы его потеряем, то впредь нам будет уготовлена роль даже не наблюдателей. Увы, и это время проходит. Нас будет ждать роль зайцев, беспомощно взирающих на цунами. Смоет всех, да и дело с концом.
– Однако, и образы же у вас, друг мой. Зайцы, смотрящие на приближающуюся волну… Картина Хо-Кусая. Где они, зайцы? Фигура речи и больше ничего.
– Фигура речи, Комиссар. Согласен. Я только боюсь, что и мы сами запросто можем стать такой же фигурой речи.
– Не преувеличивайте, друг мой, не преувеличивайте, – Звучный Голос подошёл к креслу, но садиться не стал. Не сели и его спутника. Оставался стоять и он, тот-кто-в-зале. Хорошо хоть, что тот-кто-спит лежит. А то какой же отдых, всё на ногах да на ногах.
Звучный голос продолжил:
– Мне кажется, друг мой, что вы все-таки излишне эмоциональны. Вмешательства в чужие дела зачастую приводят к результатам прямо противоположным ожидаемым. Собственно, Смерть пришла на землю именно из-за неуёмного желания сделать всех счастливыми. Не лучше ли оставить все, как есть, пусть дела идут своим чередом?
– Я бы не настаивал, Комиссар, если бы они действительно шли своим чередом. Шли бы и шли… куда подальше. Проблема в том, что скит Но-Ом отнюдь не представлен сам себе. В его дела вмешиваются, и вмешиваются очень активно. Положим, нам нет дела до поселения. Положим, нам нет дела даже до Рутении. Но где граница? Есть ли нам дело хоть до чего-нибудь? До себя самих?
– Уж будьте уверены, – ответил Звучный Голос. – Себя, любимых, в обиду не дадим.
– Потому и не стоит ждать, покуда война начнется на нашей территории. Нужно помочь союзнику.
– С каких это пор Рутения – наш союзник?
– Наш союзник, комиссар, не Рутения, даже не Хомо Сапиенс. Наш союзник, мне кажется, всякий, кто живёт сам и даёт жить другим. А тот, кто пытается захватить контроль над копями Но-Ома отнюдь не желает, чтобы жили другие. Он и себя-то не любит. Видно, слишком хорошо знает.
– Позвольте, друг мой, напомнить вам старую притчу. Шла обезьяна по дороге и несла полную пригоршню гороха. Потеряла горошину, стала подбирать. Подбирая, потеряла десять. Опять стала подбирать. Подбирая, потеряла всё. Мы уже вмешивались в дела живущих на поверхности. Теперь, согласитесь, вы предлагаете нам исправлять порождения предыдущего вмешательства, не так ли?
– Так, – вынужденно признал тот-кто-в-зале. А тот-кто-спит подумал, что давно не видел столь связных и одновременно столь бестолковых снов.
– Первую попытку ваша группа провалила. Священник