Жестокий век. Исай КалашниковЧитать онлайн книгу.
по мягкому войлоку, держась за палец Джагамбу.
– Вот так, вот так, – подбадривал его Джагамбу. – Теперь попробуй сам, без меня.
Джагамбу оставил его одного, отошел на несколько шагов, поманил, протянув руки. Ребенок нерешительно сделал шаг, второй, шлепнулся, отвесил пухлую нижнюю губу и заплакал.
– Ну вот, сразу и плакать! – укоризненно сказал Джагамбу, вытирая ему слезы.
В юрту торопливо вошел вооруженный воин. Позабыв поклониться, крикнул:
– Найманы!
– Где?
– В одном переходе отсюда. Их ведет Эрхэ-Хара.
– Всех сюда! Седлать коней! – приказал Тогорил и начал торопливо надевать латы. – Джагамбу, смотри за мальчиком. Держи лошадь наготове. В случае чего бери его и скачи ко мне.
Когда он вышел из юрты, весь курень был охвачен тревогой. Сломя голову от юрты к юрте скакали всадники, ржали лошади, звенело оружие. Дул ветер, пригибая к земле траву, по небу ползли темные облака, громыхнул отдаленный гром. «Помоги мне, господи!» – прошептал Тогорил. Если найманы в самом деле в одном переходе, к вечеру они будут здесь. Как их остановить?
У юрты собиралось все больше воинов. Нойоны подходили к нему, коротко сообщали, у кого сколько воинов. Ни один из них не посмел не явиться, и это успокоило его. Возможно, зря думал о них слишком плохо.
Он сел на коня и повел воинов в темную, ветреную степь. Снова прогрохотал гром, но уже ближе, мощнее. Гроза приближалась. Черное небо нависло над самой головой, ветер внезапно утих. Степь как бы замерла. И тут же хлынул дождь. Крупные капли со звоном расшибались о железо шлема, чмокали, впиваясь в попону. С рыси перешли на шаг, а вскоре и совсем остановились. Надо было переждать грозу. Иначе дождь измотает и людей, и лошадей, усталые, они не выдержат сражения. Найманы, конечно, тоже пережидают грозу. Так что самое верное – дать войску отдых.
Воины, достав из седельных сум небольшие палатки, укрылись ими. Лошади стояли возле них, фыркая и отряхивая с грив воду. Нукеры поставили для Тогорила походный шатер, он зашел в него, переоделся в сухую одежду, сел на седло у входа. Удары грома раскатывались один за другим, зеленовато-белый свет молний зловещими сполохами бил по земле. Быстро надвигалась ночь. Тогорил прилег, укрылся сырой попоной, но уснуть никак не мог. Неясная тревога владела им. Больно уж легко поднялись его нойоны. Что, если замыслили недоброе?
Около полуночи дождь стал утихать. Тогорил разбудил нукеров и приказал обойти войско. Они вернулись почти сразу же.
– Никого нет! Они ушли!
– Не может быть!
Он сам, спотыкаясь в темноте, пошел туда, где еще недавно прятались под палатками воины. Там никого не было. Он крикнул – никто не отозвался. Кто-то из нукеров поджег пропитанную жиром тряпку, поднял ее на копье. Свет вырвал из темноты истоптанную траву, следы от копыт, заполненные водой, кем-то забытую или утерянную шапку. Тогорил вернулся к своему шатру. Возле него жались мокрые, озябшие нукеры – не больше ста человек.
– Садитесь на коней, – устало сказал он.
Надо было