Любимая учительница. Мария ЗайцеваЧитать онлайн книгу.
пошел к своему месту, по пути превращаясь обратно в привычно-развязного рубаху-парня. Дал пять кому-то, отшутился, посмеялся. Я же все это время сидела, делая вид, что занята подготовкой к дальнейшей лекции, и приводя мысли в порядок.
Как ни странно, оставшееся от занятия время прошло очень хорошо.
Студенты были не равнодушны, и, рассказывая об особенностях позднего периода лирики Маяковского и приводя примеры, я постоянно видела заинтересованные взгляды и искренность в лицах. Я невозможно воодушевилась, увлеклась, вспоминая какие-то вещи, в свое время зацепившие меня, заставившие пристальнее изучить эту тему, которые, наверно, детям на уроке не стоит рассказывать, но в аудитории сидели не дети, и все воспринималось так, как надо. И, похоже, я сумела наконец-то заразить своей увлеченностью студентов, потому что эмоциональная отдача, получаемая от них, была очень ощутима. Закончилась лекция, а мы еще минут пять обсуждали особенности отношений Маяковского и его музы, не приходя к единому мнению.
Затем студенты стали собираться, а я начала складывать конспекты. Настроение было приподнятым, как всегда бывает, когда достигаешь успеха в каком-то деле.
Мне, несмотря на небольшой опыт в преподавании, уже было знакомо это потрясающее ощущение хорошо и удачно проведенного урока, удовольствие от завершения трудной работы. Но на новом месте это было впервые. И неожиданно. И от того еще более невероятно.
Я ждала, когда студенты выйдут, чтоб сесть и наконец-то выдохнуть, смакуя в голове самые удачные моменты урока и анализируя его, потому что надо же закрепить этот успех! Выяснить, что именно я сегодня сделала правильно.
– Татьяна Викторовна!
Ого! Дежавю… Где там моя боевая папка?
Глеб проследил за выходящими однокурсниками, повернулся, поймал мой тоскливый взгляд, устремленный туда же, усмехнулся грустно.
– Татьяна Викторовна, я хотел извиниться…
Да неужели!
Я стояла, предусмотрительно выставив перед собой папку, и удивленно слушала вполне искренние извинения.
Глеб выглядел раскаявшимся, смотрел прямо в глаза, расстояние нагло не сокращал. Может, и в самом деле, сожалеет?
– Хорошо, Глеб. Я буду считать случившееся недоразумением и постараюсь забыть…
Показалось мне, или глаза его в самом деле зло блеснули?
– Я бы хотел загладить вину… Может, угощу вас кофе?
А нет! Ничего мне не показалось! Это просто очередной виток подката, чуть более сложный, раз уж напролом не получилось.
– Спасибо! Ограничимся извинениями.
Я взяла сумку, обошла Глеба и устремилась к выходу, радуясь, что все разрешилось хорошо.
И через секунду, летя назад, в руки своего студента, который, не особо задумываясь, молниеносно дернул меня локоть, разворачивая к себе и слегка перестаравшись, я успела лишь ощутить сожаление, что зря порадовалась раньше времени.
Глеб, судя по всему, действительно не рассчитав силу, удерживал меня уже обеими руками за плечи, лишая таким образом возможности снова