Детские. Валери ЛарбоЧитать онлайн книгу.
словно рисунок в книге, на фоне белеющего вдали неба.
– Эта ферма уже за пределами моих владений, – говорит месье Реби гостям. Он непритязателен: невозможно обладать всем.
Девенсе, фермер, звучно смеется. Затем говорит, поглаживая массивной рукой губы, жест этот придает словам особенный вес:
– Ферма отойдет ему, как тока мсье Реби пожелает. Тот-то живет на широку ногу: Мулен, зимой – забавы. Еще Ривклер, а летом, с позволенья сказать, самочки. Сын Грене скоро все промотает. Не торопитесь, мсье Реби, и двух лет не минет, как оно станет вашим за ломоть хлеба.
– Говорят, все уже заложено, – бормочет месье Реби.
Эмиль Реби, то есть Милу, – 29 августа ему исполнится восемь, и он считает дни, словно тогда вся жизнь его переменится, – перебивает Девенсе:
– Скажите пожалуйста! Я сам куплю эту ферму на свои сбережения: на следующей неделе я буду уже большим!
Он раздражен, потому что на него не обращают внимания, голос Девенсе вызывает у него гнев. Он ненавидит этого неприятного человека с большим раскрасневшимся лицом. Пытается сказать ему что-нибудь гадкое. Но у него не получается, он не находит слов и чувствует себя раздавленным грубостью Девенсе и тяжестью выражений, которые бросают тому остальные, – все эти имущественные вопросы, которых он не в силах понять, на него давят, – но вот, когда он уже совсем отчаялся, нужные слова пришли на ум сами:
– Я, когда вырасту, тоже сделаю, как сын Грене, все промотаю! И умру на соломе!
Мимо цели! Девенсе смеется натужным смехом; он считает месье Эмиля забавным. Однако стрела все же кое-куда попала: месье Реби погрустнел. Милу радуется: ему удалось причинить боль отцу. Но, в самом деле, почему отец с друзьями постоянно твердят о мрачных некрасивых вещах – о скотине, об узуфруктах[2], о договорах, о залогах? А с какими интонациями взрослые произносят эти слова своего особого языка! Милу хотелось бы отхлестать месье! Узуфрукты – это ведь яблоки, что упали в траву и гниют там, сморщиваясь и размякая под ноябрьскими дождями. А залоги – это жуткие траурные щиты, которые устанавливают на белых фасадах домов у входа.
Милу решает больше никогда не слушать, о чем твердят взрослые. Он отодвигается в сторону на скамейке, чтобы уступить место Данба и маленькой Розе – это существа невидимые, однако заслуживающие большего внимания, нежели Девенсе и прочие отцовы приятели.
Недостаточно сказать, что Данба – задушевный друг и брат Милу. Он – это сам Милу, но невидимый, повзрослевший; освободившись от реальности и устремившись в будущее, он путешествует по тем странам, что изображены на картах и в книгах подполковника Гальени[3]. (Милу не нравится Жюль Верн, поскольку он пишет о том, чего не было.) Данба – человек действия, он дознается, как устроен весь мир. На голове его – белый шлем; он продвигается в глубь Фута-Джаллона; посещает края Фульбе и Тукулер. Уже раза четыре видели, как он плывет по Нигеру на паровом катере в сопровождении сенегальских стрелков и матросов. Изогнутое русло