Экзистенциализм. Период становления. Петр РябовЧитать онлайн книгу.
обессиливает личность, лишает ее ценности и смысла, снимает с нее выбор. Это «общие места», топосы для всей философии и культуры XIX века, нечто несомненное.
И когда изредка появлялись такие странные люди, как Ницше, Достоевский и Кьеркегор, которые говорили: мы живем на вулкане, мир колеблется, все трясется, и необходимо пробудить в самодовольном мещанине чувство трагического, осознание того, что жизнь – это непредсказуемая авантюра с неизбежным трагическим исходом», – им презрительно отвечали: «Вы с ума сошли! Вы – мракобесы! Как можно не верить в науку, не верить в разум, сомневаться в поступи прогресса?»
И вот наступил ХХ век, век бесповоротного краха Нового времени, его базовых ценностей, аксиом и смыслов. И все начало вдруг рушиться. Как вы знаете, ХХ век наступил в августе 1914 года, с пушками и залпами Первой мировой войны. Наступил как понятие духовное, а не хронологическое. Сложный вопрос, когда он закончился? Одни считают, что в 1989 году, с распадом советского блока: другие считают, что в 2001 году – с 11 сентября. Не будем сейчас говорить о том, когда и чем закончился ХХ век. Но важно и бесспорно, когда он начался. В августе 1914 года. И начался тотальный кризис. Все пошло вразнос. Новое время с его мифами начало сыпаться, как карточный домик. (Позже Адорно горько спросит: как можно писать стихи или философствовать в мире после Освенцима?)
Чуть раньше августа 1914 года начался кризис в святая святых Нового времени – науке: на грани XIX–XX веков рухнула механистически-детерминистская картина мира. Атом оказался делимым. Появились Планк и Эйнштейн, замаячила теория относительности. Вся реальность стала зыбкой, мир «поплыл», начал уходить из-под ног и дематериализовываться. Параллельно с этим под натиском индустриально-капиталистического катка окончательно рушится традиционное общество. Человек выбит из всех прежних социальных связей. Рухнули община, большая семья, традиционная мораль и коллективная солидарность. Начинается мировая война. Миллионы людей гибнут непонятно за что, другие десятки миллионов ранены или изгнаны. Гуманизм, пацифизм, европоцентризм, интернационализм оказываются пустыми и никчемными, бессильными фантомами. Буржуазные либералы верили, что в Европе большая война невозможна, марксисты верили, что, поскольку «у пролетариев нет отечества», рабочие разных наций не будут убивать друг друга. Но все оказалось иначе! Возникают людоедские тоталитарные режимы: фашизм, большевизм, нацизм. И продолжать верить в прежние идеалы и догмы (и твердить, что «разум победит», «прогресс неизбежен», а «человек – это звучит гордо») может только законченный идиот. Это век глубочайшего крушения идеалов и ценностей модерна.
И возникающий экзистенциализм, с одной стороны, как и всякая философия, отражает этот кризис, а с другой – делает попытку и ищет возможность ему противостоять. Это попытка противопоставить что-то ситуации, когда все рушится. Всерьез экзистенциализм возникает между мировыми войнами, и это очень симптоматично. Осмысливается