Узы крови. Гарт НиксЧитать онлайн книгу.

      Великий бамбуковый лабиринт

      Бамбуковые заросли были настолько выше Мейлин, что заслоняли солнце и погружали перепутье двух тропинок в густую тень. Мейлин остановилась и внимательно посмотрела на очередной перекресток дорог Великого бамбукового лабиринта. Пора снова выбирать дорогу.

      Она не желала признаваться даже самой себе, что на каком-то похожем перекрестке в нескольких милях отсюда выбрала неверную дорогу и теперь окончательно заблудилась.

      А ведь дойти до Цонга через этот лабиринт казалось ей поначалу отличной идеей. Бамбуковый лес специально вырастили как защитное укрепление в тех местах, где построить Стену оказывалось невозможным. Только тем гонцам, что пользовались особым доверием, и самым важным чиновникам были известны тайные тропы, проложенные через многие мили густых бамбуковых зарослей пятидесяти футов в высоту. Генерал Тенг, знавший, разумеется, все тайные маршруты, не раз объяснял Мейлин, как пройти Лабиринт, войдя в него через Северный проход.

      – Проходя десять первых перекрестков, всегда поворачивай налево, – шепотом повторяла Мейлин, обращаясь к себе. – Следующие десять поворотов только направо. А затем: налево, направо, налево, налево, налево, налево, направо, направо, направо.

      Но ведь она строго следовала этим указаниям, так почему же не попала на другую сторону Лабиринта? Хуже того, она рассчитывала преодолеть весь Лабиринт за один день, а потому взяла с собой лишь одну кожаную флягу, которую у входа в чащу наполнила родниковой водой, и два рисовых пирожка.

      Но наступило утро третьего дня: во фляге не осталось ни капли воды, а рисовые пирожки превратились в смутное воспоминание. После недельного перехода через Эвру сначала на лодке, а потом с караваном, который часто останавливался и оставлял что-то в пыльных ящиках, спрятанных в кишащих крысами тайниках, Мейлин чувствовала себя удрученной и подавленной. Кроме мыслей о собственной неудаче ее мучили голод и жажда. Только теплящаяся в душе надежда на то, что отец все еще жив и ей, возможно, удастся его разыскать, спасала девочку от отчаяния.

      Мейлин со злостью стукнула дубинкой по стволу ближайшего бамбука. Удар получился таким сильным, что ствол переломился и, отлетев, затерялся в бамбуковой чаще. Вокруг – одни только высоченные стволы, узкая тропа и солнце высоко над головой.

      Впервые Мейлин поняла, что может попросту умереть в Лабиринте. Дочь генерала Тенга умерла от жажды в бамбуковой чаще! Уму непостижимо!

      Грустные размышления Мейлин прервал зуд в предплечье. Закатав рукав, она посмотрела на татуировку спящей панды. Пробираясь по Великому бамбуковому лабиринту, она подавляла Джи, свой дух животного, опасаясь, что панда ее задержит. Теперь эти опасения потеряли всякий смысл.

      – Ну, давай, просыпайся! – приказала Мейлин. – Вылезай и сделай хоть что-то полезное. Может, проешь для меня проход в бамбуковых зарослях!

      Тут ярко вспыхнул свет, и возникшая Джи лохматым боком прижала Мейлин к стволу бамбука, отчего тот пошатнулся.

      – Эй, осторожней! – пробурчала Мейлин.

      Она почувствовала, как что-то коснулось ее лица, и отмахнулась, решив, что это насекомое. И только когда потревожившее ее нечто оказалось на ладони, Мейлин поняла, что это. Подняв голову, она увидела нежные и изящные белые цветочки, которые, словно снежинки, падали с верхних веток бамбука.

      Бамбуковые цветы.

      Мейлин никогда раньше их не видела. Она знала, что это растение цветет один раз в пятьдесят, шестьдесят, а то и в сто лет, после чего умирает. Умирает весь бамбук одновременно.

      – Лабиринт умирает, – прошептала она, глядя на верхушки бамбуковых деревьев. Они, насколько хватало глаз, были усыпаны цветами. Но спустя неделю или две заросли начнут засыхать, трескаться, ломаться и падать. А перед этим всю землю в лесу покроет ковер цветов, на которые, как на пир один раз в столетие, сбегутся орды крыс и других животных.

      Гибель Лабиринта оставит незащищенной еще большую часть Цонга. Проникая через Стену, захватчики и так разоряли несчастную страну, а теперь она потеряет свою последнюю, природную защиту. Очень возможно, что и к цветению был каким-то образом причастен Пожиратель.

      Джи тяжело села и протянула Мейлин когтистую лапу, пытаясь усадить рядом.

      – Нельзя мне сидеть! – возразила Мейлин. – Нужно найти дорогу!

      Она отвела в сторону лапу панды и сделала несколько шагов по тропе слева. Затем в нерешительности остановилась и прошла несколько шагов по тропке справа. Джи, наблюдая за ней, издала какой-то сдавленный звук.

      – Ты что, смеешься? – строго спросила Мейлин. – Дело серьезное! Я заблудилась, а у меня нет ни воды, ни еды. Я же могу здесь умереть!

      Джи постучала лапой по земле. Этот почти человеческий жест напомнил Мейлин об отце. Он делал так, когда приглашал ее сесть рядом и делился мудростью. Она отдала бы все на свете – лишь бы снова его увидеть.

      – Мне