Жена фабриканта. Том 2. Валерия Евгеньевна КарихЧитать онлайн книгу.
никого из работников. Швейцар отворил им дверь на звонок и пригласил войти.
Они оказались в ярко освещенной полукруглой передней, обстановка в которой не выглядела монументальной и тяжеловесно, что было бы более свойственно для купеческого дома.
Большая хрустальная люстра на фигурном с лепниной белом потолке заливала светом небольшое пространство, прибавляя дополнительной яркости естественному солнечному освещению через окно. Закругленная мраморная лестница напротив входной двери, украшенная резными деревянными перилами с позолоченными набалдашниками, поднималась на второй этаж. На стенах красовались удлиненные вставки синей шелковой ткани, обрамленные позолоченными рамами, как зеркала. Прихожая выглядела изысканно, и ее интерьер явно был именно так и задуман хозяевами – для особенной торжественности.
Убранство гостиной было выдержано в роскошных золотисто-зеленых оттенках. Стены оклеены темно-зелеными шелковыми обоями с восточным узором. Изящная мягкая мебель с дорогой обивкой и позолотой стояла на выпуклых маленьких ножках на дубовом, начищенном до блеска красном паркете. На низеньком полированном столике красовалась изящная персидская ваза. На шатровом потолке красиво был выложен инкрустированный позолотой деревянный узор. Узкие длинные окна, обрамленные красиво задрапированной светло-зеленой тканью и золотистыми в тон мебельной обивки ламбрекенами, подчеркивали изысканность и вызывающую роскошь убранства. На стенах висели две картины с осенним пейзажами.
Внимание Петра Ухтомцева привлекла картина, на переднем плане которой уверенной рукой мастера была изображена стоящая на фоне реки девушка в белом платье, с улыбкой на одухотворенном лице. Темные воды реки были усыпаны опавшими пожелтевшими листьями. На другом берегу темнел лес, пронзенный яркими красными и желтыми красками ясного осеннего дня.
Девушка стояла вполоборота. Тонкие черты ее удлиненного прекрасного лица, блестящие черные глаза и выступающий с горбинкой нос притягивали взгляд. Эта девушка, ее милая и немного смущенная улыбка, упавшие на траву жухлые листья, река и просвеченный солнцем лес на заднем плане картины создавали единое и гармоничное целое, прославляющие торжество и бесконечную радость жизни.
Пока Массари и Ухтомцев в ожидании хозяина скучали, изредка переговариваясь, распахнулась дверь, и они увидели вошедшего в комнату темноволосого худощавого мужчину приятной наружности лет сорока пяти. Это был хозяин дома Давид Абрамович Стольберг. Энергично пожав руки гостям, он широким уверенным жестом предложил присесть в кресла.
То, как он держал себя, как двигался и решительно пожимал руки выдавало в нем уверенного и знающего себе цену человека. Черты его благородного приятного лица с небольшими черными усиками, умный взгляд, ловкие и точные движения небольших крепких рук более указывали на образованного дворянина, чем на купца. И это сразу бросалось в глаза. Массари, не без основания считавший себя опытным физиогномистом и неплохим психологом, сразу определил, что Стольберг