Уж замуж невтерпеж. Карина ДеминаЧитать онлайн книгу.
красоте не мыслит. Высок. Статен. Широк в плечах. Чуть тяжеловесен, но эта медвежья тяжеловесность нисколько не портит его. Избалован. И видно по лицу, по взгляду, по тому, как держится он, будто… будто не с Мудрославой Виросской беседует, но с какой-то девкою дворовой, которая готова за красивые глаза барину отдаться.
Мерзко стало.
До тошноты.
– Сделаешь, – он не спрашивал, он приказывал.
И Мудрослава с трудом, сдерживая рвущуюся наружу ярость, разлепила губы.
– Да.
– И не ищи встречи. Надо будет – сам найду. Никому о нас не говори. Об это – тоже. Будут спрашивать, соври, что твое. Подарок в знак симпатии.
– Да.
– И ладно, – он потянулся, как-то лениво ущипнул Мудрославу за щеку и бросил тихо, в сторону. – Царевна, царевна… баба – она баба и есть.
А потом ушел.
Как-то вдруг. Мудрослава же осталась. Она стояла, сжимая в руках что-то холодное и гладкое.
Камень.
Синий камень на цепочке. Цепочка красивая, витая, тонкой работы. А камень драгоценный огранен каплею. Оправа его тонка, почти незаметна. И сам хорош. Глубокого цвета, той морской удивительной синевы, которая и придает цену.
Надо же…
А ей хоть бы колечко поднес или там ленту для волос.
Баба…
Как он сказал?
– Мать, мать, мать… – душевно выразился попугай, слетая на ближайшую ветку. – Ять?
Первые буквы слова Мудрослава тактично недослышала, но в душе с попугаем всецело согласилась. И протянув руку, погладила птицу по ярким перьям. Попугай же склонил голову и осведомился хриплым голосом:
– Зар-р-раза?!
– Еще какая.
– На р-рею! На р-рею!
Мудрослава подняла синий камень. Может, вариант и неплохой. Но где ты тут рею-то найдешь?
Теттенике смотрела на воду.
– Пей, – велел брат, и она подчинилась, поднесла к губам и сделала глоток. Правда, от глотка этого малого её едва не вывернуло.
Брат встал.
Бросил что-то, отчего убрались и служанки, и рабыни, и прочий люд, который теперь глядел на Теттенике не со страхом – с ужасом.
– Хочешь, уедем? – сказал он, обнимая. И Теттенике всхлипнула.
Когда-то она плакала. Много. Но слезы лишь злили старуху, и она щипалась сильнее, и шипела, и говорила… много говорила.
Стоило моргнуть, и слезы унялись.
– К-куда?
– Куда-нибудь. Я тут говорил… мир велик. Я знал, что велик. Есть острова. Там холодно и камень, но красиво. Море вот. А есть Виросса, там тоже море имеется, но еще земли. Много земель. У меня тут спрашивали, как лошадей купить.
– А ты меня продашь?
– С лошадьми возьмут охотно, любого выбирай.
– Не хочу любого, – помотала головой Теттенике. – Да и нехорошо это. Сюда позвали. Я пришла. И теперь другого? Неправильно так. Я… я просто испугалась. Очень.
Она тихо-тихо вздохнула.
И брат разжал руки. Нахмурился. Потер подбородок.
Что сделаешь, если Теттенике с рождения такая вот… пугливая безмерно? И главное, даже сейчас ей страшно.