Когда рождаются Ангелы. Книга 2. Елена ЛенскаяЧитать онлайн книгу.
в чертогах могучего князя. Сила Доброгора давила на беса так, что казалось – еще минута – и все его существо раствориться в чертогах Многоликого. А вызволять его оттуда пока что некому.
– Не бойся, – князь прошел в кухню, сел на свободное место, велев прежде никому ради него не вставать. Облегченно вытянул ноги. – Обереги друидов только Охранному Щиту можно пройти. Тебе княжна Силу дала?
– Господарыня, кто ж еще-то, – тут же закивал бес. – Предали нас, князь. Дозорный твой, гнида… убить госпожу захотел, – вокруг беса резко всколыхнулось поле злобы, даже люди, сидевшие рядом, поежились. Недавняя довольная морда нечистого вмиг превратилась в маску ненависти. – Я ему руку отгрыз, червю гнилому. Всего бы сожрал, да не дали…
– Стоп!
Доброгор уже понял, что и как сложилось у стен друидского храма, переглянулся с сыном – Драгомир едва заметно кивнул. – Сейчас ешь, отдыхай и молчи. Обо всем, что у храма Силы было молчи. Понял?
– А чего же не сказать-то? – искренне удивился бес. Тут такое внимание, и молчать?!
– Ради господарыни, – князь даже палец к губам прижал, чтобы бес точно понял всю серьезность его просьбы. – А то сгинет…
– Ай!
Без вздрогнул, подпрыгнул на лавке, словно от сильнейшего ожога, закрыл рот ладонями. – Не мы-мы…
– Вот и хорошо. Здравы будете! – прогремел Доброгор, поднявшись из-за стола, рядом тут же встал Драгомир. Оба князя поклонились захмелевшим, но очень удивленным человечкам. – Спасибо, добрые пришлые, за помощь и отвагу вашу! – вещал князь. – И простите нам наше неуважение, добрые люди!
– Да ладно че там, – засмущался Паленый, вместе с Нягой вставая на благодарность. – Как могли…
– Нгя, – хрюкнул Няга, икнул и поспешил сесть на место – перебрал малость.
– Вот ведь как складывается. – Доброгор лёгким взмахом руки пригласил Драгомира и Владилена сесть с ним рядом. – Ангелу в Помощи помощь пришла. Видел я, друже, вашу родовую нить, – посмотрел на Паленого, кивнул в знак благодарности. – Такого еще ни разу на веку Белой долины не случалось.
Паленый вдруг резко сник, сжал кулаки, уронил на стол голову и заплакал. Громко, навзрыд. Так горько, как не плакал на похоронах сестры.
За столом повисла понимающая боль тишина.
– Как так можно? – заревел парень в стол. – Я же ее чувствовал, словно обнимал! Я даже запах ее чуял! Я живую ее обнимал! Вот за что? – он вдруг поднял голову и посмотрел на князя с укором, почти зло, вымещая на ближайшем собеседнике свою боль. – За что, князь? Она маленькая еще, а умирала в муках! В любви росла, желанный ребенок, а ее забрал неизвестно кто, за что?!
Доброгор, перед ответом, сделал паузу, сочувственно глядя на опухшее от лез лицо парня. Раньше он нашел бы много слов для планов Многоликого, но теперь, будучи сам игрушкой в его руках, слова успокоения найти не смог.
– Я не могу тебе помочь, друже, – тихо начал он, – но могу сказать, что горе твое несоизмеримо с другой болью. У каждого она своя, и для каждого на грани. Нет мерила на это, и никогда не будет. Но я скажу так – ничего не происходит без ведома Многоликого. Ничего,