Театры Тольятти. Том 1. Вячеслав СмирновЧитать онлайн книгу.
Помню, в театральное училище в гости приезжал, друзья спрашивали: «Валера, ты как в театре?» «Ну, на первых ролях». «Да ну! А что такое?» «Первый рабочий, первый студент, первый прохожий – все первые роли!» Шутка такая была. Первые два года трудно было – в эпизодах, на массовках. Но, наверное, в этом какой-то смысл есть, чтобы актеры не возгордились, потому что когда меня Юрий Борисович привез, он говорил: «Я вам такого парня везу! Он вас всех заткнет за пояс!» Тогда в таком городе, как наш, было по 10—12 премьер в году. То есть один спектакль выпускали – тут же переходили к другому, подолгу спектакль не жил. С одной стороны, это было хорошо, поскольку было много ролей, а с другой стороны, было плохо, потому что только к десятому спектаклю начинаешь понимать по-настоящему, что ты тут делаешь. Оказывается, вот что! А спектакль уже снимают.
Пьяный пароход
Затем волею судеб я разошелся с первой супругой и уехал из Арзамаса. Хотя режиссер меня уговаривал, но я не мог в одном театре работать с женой, я ужасно ревновал ее ко всем, психовал. Ушел в никуда – у меня ни приглашений не было, ничего, ни денег, ни фига – распродал свои наиболее ценные книги, у меня были средства только на дорогу и проживание на первое время. Я приехал в Горький и сунулся сразу в Театр комедии. Меня взяли на две ставки ниже. Бог с ним, мне нужно было просто перетоптаться. Я проработал там совсем недолго, где-то полгода. Самая главная роль, которую я там сыграл – в «Старшем сыне». Театр был, прямо скажем, не очень хорошим в тот момент, главного режиссера не было, всем управлял директор, он хоть и творческий человек был, но не настолько. Мне хотелось уехать куда-нибудь подальше: на дальний Север или на юг, чтобы не быть рядом с женой, поскольку она сама из Горького, и приезжала в Горький с дочкой – все это нервировало. И тут приехала знакомая актриса из Тобольска. Я говорю: «Давай, продавай меня в Тобольск!» – и уехал туда. Это был кошмар. Я отыграл там только гастроли, они проходили на пароходе «Аркадий Гайдар» – еще колесный, старый пароход, настоящий, на пару, на солярке. Проработал я там только лето, но чему я благодарен – я поел настоящей рыбы: осетрина, стерлядь, омуль. Выпивали мы по-черному, потому что актеры ехали на пароходе, скажем, муж с женой – в одной каюте они жили, другая каюта была забита водкой. Это валюта на Севере. Рыбу, икру, меха, оленьи рога они меняли на водку, после гастролей загружали и везли на большую землю, где все это продавали. О каком там творчестве можно было говорить? Переходим от одного населенного пункта к другому, мужики подходят: «Пойди к моей жене, возьми бутылочку взаймы, мы приедем, я куплю тебе, отдам, и ты ей вернешь». Я беру, они ко мне – нырк, а я жил в кубрике, внизу, они все наверху жили, поскольку я позже пришел и молодой еще был. То один, то другой, то третий, а потом – мне ответить надо, и каждый божий день мы выпивали.
Я приезжаю в Уфу, и туда приезжает Красноярский ТЮЗ, а в нем режиссер и несколько актеров были моими приятелями.