Император-гоблин. Кэтрин ЭддисонЧитать онлайн книгу.
Вашей задачей было расследование причин гибели «Мудрости Чохаро», и вы выполнили свою работу с честью и усердием.
– Ваша светлость, – попрощались ученые и откланялись. Ему показалось, что они были рады завершить свою миссию и уйти, и он их хорошо понимал. Должно быть, они думали, что их будут в чем-то обвинять или заставят отвечать на вопросы, ответов на которые у них не было. Ему хотелось лишь одного: уйти из этой комнаты вместе с ними, но это была недостойная мысль. Когда Свидетели вышли, в малом приемном зале наступила тишина, тяжелая, как бархатный гробовой покров. Придворные старательно избегали смотреть друг другу в глаза.
Майя заговорил первым.
– Что нам теперь следует делать?
И вспомнил нетрезвого Сетериса, открывшего ему дверь своей спальни в Эдономи. Но сейчас он использовал множественное число не только потому, что так полагалось императору, но и потому, что такое решение он не мог и не должен был принимать единолично. Он вопросительно взглянул на лорд-канцлера.
Чавар раздраженно нахмурился, что отнюдь не утешило Майю.
– Мы должны выяснить, кто совершил это гнусное преступление.
– Разумеется, – согласился Майя. – Но как?
Чавар хотел что-то сказать, но запнулся; видимо, у него закончился запас напыщенных фраз. Майя обвел взглядом толпу незнакомых секретарей и продолжил:
– Мы не знаем, с чего начинать расследование такого преступления. Нам известно, что в случае убийства следует обратиться к судье, чтобы он назначил Свидетеля Мертвых, но какой судья ведает этим случаем? Судья того округа, где произошло крушение? Или того города, из которого отправился в путь воздушный корабль? Или города, который являлся местом назначения?
Это был отнюдь не праздный вопрос. Из уроков Сетериса и газетных статей Майя знал, что судьи ревностно охраняют свои территории и права. Сейчас речь шла о расследовании убийства императора, поэтому правительству предстояло сделать нелегкий выбор. Майя понимал, что судьи, которых он обойдет, будут смертельно обижены, и что Верховный Суд, вне всяких сомнений, оскорбится заодно с ними.
Чавар заговорил:
– Но как быть, если во время расследования понадобится, так сказать, вторгнуться на территорию, находящуюся под юрисдикцией другого судьи? Такое время от времени случалось – например, помню дело матроса с баржи, обвиненного в воровстве. Ничего хорошего из этого не вышло. По этому поводу даже сочиняли сатиры… – Он произнес слово «сатиры» таким тоном, каким обычно говорят «тараканы». – …Нам хотелось бы надеяться, что с тех пор положение дел изменилось к лучшему, но, увы, это не так.
– Мы не желаем, чтобы имя нашего отца упоминалось в сатирах, – твердо сказал Майя.
Взгляд Чавара выразил нечто, отдаленно напоминавшее одобрение.
– Возможно… – неуверенно начал Ксевет.
Чавар сердито прищурился, но Майя подбодрил секретаря жестом, и Ксевет продолжил:
– Возможно, решение заключается в том, что не следует пытаться