Личный тать Его Величества. Николай СтародымовЧитать онлайн книгу.
в случае, когда оказался на развилке жизненных путей.
В горницу сунулась было Лушка – дворовая девка, которая охотно утешала его в такие вот минуты, когда думы одолевали… Впрочем, думы одолевали Воейкова нечасто – Лушка миловала куда чаще…
Однако в этот раз Меньшой цыкнул на неё, и девка испуганно исчезла. Испуганного испуганно, но только далеко не уходила – знала, что рано или поздно, непременно покличет…
Скорее, рано…
В принципе, Иван прекрасно понимал, что думай – не думай, а только выбора по поводу того, как ему поступить, у него особого нет. За него уже всё решено – Господом Богом ли, провидением, а то и самолично боярином Годуновым Борисом Фёдоровичем… Неважно. Главное – у него и в самом деле нет выбора.
Или всё ж таки выбор имеется всегда?..
Ладно, он, государев стольник Меньшой Воейков, сейчас на распутье… А бояре высокородные, заседающие в Боярской думе – они ж тоже сейчас все на перепутье! К какому стану пристать?.. Тут ведь ошибиться никак нельзя: не того поддержал – и ждёт тебя либо опала, а то и плаха…
В марте преставился государь Иоанн Васильевич. Правил он полвека и ещё полгода – целая эпоха, почитай, поколение целое в России выросло людей, не представляющих иного мироустройства.
И вдруг – не стало казавшегося вечным правителя! Страна, держава вся вдруг осиротела!
Но самое страшное – преемника у него достойного не оказалось!
Как же это опасно для государства, когда у сильного правителя не оказывается достойного преемника! Сколько Россия за всю свою многовековую историю по этой причине невзгод пережила!..
Шапку Мономахову наследовал единственный выживший сыночек грозного царя, Фёдор Иоаннович. Уж чего в нём больше оказалось – доброты или дурости, всяк сам по себе может решать, юродивым его считать или вовсе уж недомыкой… Только одно не вызывало сомнения ни у кого: на царство он никак не годен.
Понимал это и покойный Иоанн Васильевич. Уж как он жалел, что не уберёг сынов своих – что Димитрия-первого, утопшего вовсе уж во младенчестве, что во младенчестве же умершего Василия, Машкой Кученей рождённого, что Ивана, смерть которого народная молва упорно связывает с приступом гнева у родного отца, что второго Димитрия, угличского мучника…
Ситуация усугублялась ещё и тем, что ни от одного из сыновей у государя не осталось внуков! У Фёдора родилась дочка, да и та годика не прожила… Оставалась надежда, конечно, что Господь не оставит Россию своею милостию, не позволит прерваться роду государей московских, от Ивана Даниловича Калиты идущему, и одарит Фёдора сыночком…
Ибо едва ли не самое страшное для державного мужа – осознавать, что лелеемая тобою держава с твоей кончиной рухнет, расколется в усобице… Зачем тогда все усилия, зачем пролитая кровь подданных, зачем взятые на душу многочисленные грехи во имя собственной власти?..
Да и вообще для истинного мужчины главное – знать, что род твой не прерывается, что дело твоё передаётся в надёжные руки… Если же в этом деле что-то не складывается, остаётся уповать только на Божью милость!..
С той надеждой и отошёл