Чайка. Екатерина СтадниковаЧитать онлайн книгу.
выбросил за борт почтовую птицу.
– Что значит «выбросил»? Отпустил с посланием?
– «Выбросил» значит в точности то, что я сказал. Свернул бедняжке шею, а тушку бросил за борт. Едва ли птицы доставляют послания, как бутылки. Еще был он расстроен и зол, насколько я могу судить. После заперся у себя и пил.
– Угу, занятно, – нахмурился Навен. – Получил неприятное известие, значит.
– От кого? Мы в открытом море вторую неделю, третью? Я со счета сбился.
– От кого-то крайне влиятельного и неприлично богатого. Это была не просто какая-то почтовая птица, раз нашла адресата, нарочно скрывающегося ото всех. Вот зачем ее убивать, то действительно стоящий вопрос. Варианта два. Первый – чтобы избавить себя от необходимости отвечать. Второй – чтобы на том конце решили, будто письмо не дошло, раз птица не вернулась.
– А может, мы оба усложняем. У командора есть почтовые птицы. Самые обычные. Вдруг эта чем-то не угодила. Нагадила на любимую шляпу. Нечего строить теории заговора на пустом месте.
– Это верно. Но… на всякий случай, давай не будем бросать каюту без присмотра.
– Все еще думаешь, что Ромо приказано убить Айвена?
Навен кивнул. Не желая выслушивать доводы против, он поспешил сменить тему:
– Видел что-то интересное этой ночью?
– Кроме Ромо, убивающего птиц?
– Кроме.
– Хм… Пожалуй что видел. Мы изящно обогнали небольшой флот. Плавучий дворец, в сопровождении военных судов. По сравнению с тем кораблем гизрийская «Арамера» выглядела бы дырявым корытом.
В памяти очнулся порт Хоринга. Навен и Орсо часами бродили там, как записки читая сигнальные флаги.
– Кто это был?
– Без понятия. Кормовой флаг черный. Даже не так. Золотые полумесяц и крест на черном поле. Рискну предположить, что это штандарт правителя. Хотя принадлежность страны я разобрать не сумел. На военных кораблях кормовые флаги были алыми с каким-то белым символом. К нам такие не заходили.
– Что-нибудь еще?
– Ничего, кроме того, что на всех кораблях сигнальные флаги несли одно и то же послание: «Не приближайтесь, или мы атакуем».
– Сурово.
После рассказов Орсо Навен заложил бы душу Балнару, чтобы только одним глазком взглянуть на бумаги командора. Неприятное предчувствие ворочалось в животе. Едва ли птица рассталась с жизнью за обосранную шляпу.
Следующие несколько дней Навен незаметно присматривался к Ромо и его команде. Корладские вояки или глубоко уважали своего командира, или до смерти его боялись. Сам гизриец производил впечатление человека простого и сердечного. Ромо взял манеру приглашать Навена разделить с ним трапезу, а за столом развлекать рассказами о дальних странах и увиденных там чудесах.
Орсо проникся к командору глубокой симпатией, охотно веря тому, что Ромо старался показать. Навену же этот человек более всего напоминал Крысиного Короля из Хоринга. Недаром те двое были дружны. Вся эта отеческая забота и доброта вызывали у Навена желание