Пломбир с шоколадной крошкой. Хелена ХейлЧитать онлайн книгу.

      2018 год, Джерси-Сити, штат Нью-Джерси

      Микроавтобус скользил по улицам Джерси-Сити, неторопливо пропуская пешеходов. Накануне прошел снегопад, замедлив тем самым дорожное движение. Водитель переключал радиостанции, в надежде найти хотя бы одну не связанную с Рождеством песню, в итоге бросил затею, и теперь в салоне еле слышно пела Мэрайя Кэри1.

      Несмотря на позднее время суток, улицы были ярко освещены праздничными вывесками: гирляндами, разноцветными фонариками, светящимися оленями, Санта-Клаусами и украшенными елками. После концерта вся труппа выбилась из сил, все мечтали об одном – уснуть крепким сном в мягкой постели, потому в салоне стояла тишина, нарушаемая лишь рождественскими мотивами.

      Миссис Уайтстоун, наш хореограф, похрапывала на кочках, сидя лицом в нашу сторону. Очки сползли набок, голова упала на шерстяной шарф, темные волосы выбивались из-под шапки. Она, пусть и не выступала, а нервов потратила с лихвой, переживая за каждую из нас.

      Сегодня состоялся отчетный концерт, от которого зависело наше будущее. Мы станцевали несколько номеров, которые ставила миссис Уайтстоун, чтобы продемонстрировать главному жюри все свои способности, а в финале исполнили спектакль «Ромео и Джульетта». Ноги изнывали от боли, голодный желудок протестовал, распространяя спазмы по всему телу. За десять лет балета я успела его возненавидеть, и мне было плевать на результаты просмотра.

      А вот моя сестра Лусия улыбалась во все зубы, глядя в окно. Она жила балетом и была счастлива, что жюри внесли её в список стипендиатов. Лусия заметила, что я разглядываю её и резко обернулась, не переставая улыбаться. Пучок темных волос разметался и теперь больше походил на гнездо, черные глаза блестели неподдельной радостью.

      – Каталина, выглядишь так, словно съела дохлую мышь. – Шепнула она.

      Я попыталась улыбнуться, Лу закатила глаза.

      – Мы прошли, дурочка! Теперь перед нами открыты двери любого университета! А самое важное, скоро мы станем главными сестрами американо-мексиканского балета и тогда… – Заметив, что я притворилась спящей, Лу ткнула меня в плечо. – Дева Мария, Каталина, что не так?

      – Все прекрасно. Просто чудесно. – Ответила я, покрепче сжимая руки на груди.

      Лусия сверлила меня взглядом. Ненавижу, когда она так делает.

      – Ладно. Я знаю, где ты пропадала, когда прогуливала занятия. – Внезапно выдала она.

      Я выпрямилась и почесала нос. Такая у меня привычка – когда назревает необходимость солгать, безбожно чешется нос.

      – Не вздумай лгать, – она знала меня, как облупленную. – Ты снова ходила на свои тряски задницей?!

      Светоотражающие нашивки её куртки на мгновение ослепили меня, затем я собралась с мыслями и уточнила:

      – Ты имеешь в виду мои танцы?

      – Нет, я говорю о попотряске! С танцев мы едем сейчас, танцами мы занимаемся полжизни! – Громко шептала сестра, чтобы не разбудить остальных. – Кэтти, ты должна усерднее заниматься балетом. Пойми, нас, полукровок, и так редко воспринимают всерьез, а тут Принстонский университет на кону и карьера!

      – Лу, – тяжело вздохнула я, закрывая глаза. – Меня тошнит от балета. R&B, хип-хоп, тверк, стрип-пластика – вот, в чем я нашла себя и растворяюсь. Я с детства ненавижу пуанты! А балетная пачка? Это же анти сексуально, кочан капусты, прыгающий по сцене!

      Лусия громко ахнула, потревожив миссис Уайтстоун – у той очки окончательно повисли на подбородке.

      – Как ты смеешь?! Балет – это искусство, элитное, дорогое, изысканное направление! А то, что ты перечислила, больше похоже на дешевое порно.

      Лусия насупилась и снова отвернулась к окну.

      – Лу… пожалуйста, не говори пока папе. Но я собираюсь уйти из нашей труппы. – Совсем уж тихо сказала я, поглубже зарывая лицо в шарф.

      – Что?! Каталина, только через мой труп! Ты поступишь в Принстонский университет, слышишь меня? Если ты бросишь балет сейчас, то лишишься стипендии, и что дальше, бесполезный колледж без перспективы и уличный попотряс? – Лусия склонилась надо мной, источая аромат лака для волос и цветочных духов. – Как старшая сестра, я…

      – Боже мой, опять она про разницу в сорок пять минут! – Пропыхтела я.

      – Вот именно, я на сорок пять минут дольше знаю этот мир, Кэтти, и с уверенностью могу тебе сказать, что балет сможет проложить тебе дорогу, а то, чем занимаешься ты, и танцами-то не назовешь!

      Я