Найди меня в лесу. Алиса БастианЧитать онлайн книгу.
что она поселилась здесь недавно, что он её не знает, и это было даже хорошо. Ему хотелось бы, чтобы и она его не знала.
Но Расмуса Магнуссена здесь знали все.
11
Очередь на кассу всегда была неиссякаемым источником информации и новостей. Как мелких – кто что собирается приготовить на ужин и какой им понравился фильм, – так и покрупнее. Видимо, стояние в одной очереди с соседом или знакомым настолько развязывало языки, что промолчать было невозможно. Нора никак не могла понять, зачем обсуждать иногда столь личные иногда темы во всеуслышание? Хоть и негромко, вроде бы между собой, но всё же не на кухне или скамейке в парке. Единственным объяснением она находила полное отсутствие уважения к кассирам и другим покупателям, восприятие их не более чем предметами фона, незначительными деталями картины, центром которой являлись бескостные языки. Некоторые были особенно разговорчивы, словно их единственная возможность потренировать голосовые связки выпадала только в очереди на кассу к Норе или к другим. Однако других кассиров всё это, похоже, не очень-то заботило. Они научились абстрагироваться от чужих разговоров, между собой и по мобильному телефону, иногда не прекращающихся даже во время оплаты чека, отключаться от них, не поглощать ненужную информацию.
Нора же слушала.
Так, например, она точно знала, кто из их детей куда будет поступать, кто кому нахамил, у кого на что аллергия и кто кого достал на работе, и даже – бог ты мой! – у кого задержка менструаций. Нора поглощала всё, не отфильтровывая, и постепенно крошечные кусочки жизней оседали в ней, накапливались, сплетались друг с другом, образуя портрет жителей города, словно сплетённый из бисера. Мало чего не знала Нора о них, и мало кто знал что-то о Норе.
Её это вполне устраивало.
12
Родители Хельги были чиновниками, и бесперспективный Расмус им никогда не нравился, в отличие от Урмаса. Урмаса, который всегда добивался чего хотел. Как добился Хельги, места в горуправе и в конечном итоге мэрского кресла. Хельга, занимавшая это кресло до него, была молода, но, например, мэр Нарва-Йыэсуу был ещё моложе. Конечно, тогда мэром хотел бы стать Урмас, но у него не было отца, последние десять лет укреплявшего в горуправе и вообще в городе свои позиции и позиции своей дочери. Отца, который был мэром. Просто-таки династия.
Мать Хельги страдала от депрессии и в конце концов повесилась на балке их недостроенного дома. Это было десять лет назад, после чего отец Хельги и стал мэром. За него проголосовали единогласно, словно пытаясь таким образом утешить его скорбь. Просто совпадение, но Урмас не мог не вспоминать об этом, тоже став мэром после смерти своей жены. Йенсен со своим тестем вообще были во многом похожи. Поэтому тот всегда показывал своё доброжелательное отношение к зятю, даже до того, как Урмас им стал, – а вот Расмуса Магнуссена отец Хельги ненавидел. Бесился от одного только его имени, не представляя свою дочь рядом с этим совсем не подходящим ей безамбициозным нищебродом, маменькиным учительским сыночком. Они