Обычай в праве (сборник). А. И. ПоротиковЧитать онлайн книгу.
фактам было замечено немецкими учеными. Так, Кирульф, соглашаясь с тем, что в основании обычая лежит «общее мнение», указывал, что оно исходит не от целого народа, а от «определенного круга людей». Еще дальше в своих взглядах продвинулся другой представитель исторической школы К. Г. фон Безелер, который в работе «Народное право и право юристов» отмечал, что право может быть создано силой соблюдения, и часто обычным правом признается продукт внешней силы – привычки, не имеющей никакого отношения к народному духу и являющейся «фактическим состоянием, ставшим правом в силу долгого употребления»[209].
Юристы исторической школы, желая возвысить самобытное народное правообразование, предприняли попытку вывести содержание права из органических основ народного духа. Ученые следующего поколения выдвинули серьезные возражения таким взглядам, поскольку развитие науки по вопросу установления сущности обычного права все более утверждало мысль о важности его внешнего момента. Немецкие ученые-юристы Р. Шмид и Э. Мейер, обвинив основоположников исторической школы в «смешении формальной и материальной основы происхождения права», отмечали, что народный дух определяет содержание права, а не его позитивный характер, для чего необходимы формальные основания. Более решительно высказывался Б. Брунс, который указал, что К. Ф. Савиньи и Г. Ф. Пухта, в сущности уничтожили понятие обычая, предположив присутствие соответствующих норм в народном духе уже до обычной практики. Между тем, по его мнению, практика обладает той правообразующей силой, при помощи которой укореняются обычаи[210].
Идеи, противоположные историческим воззрениям, наиболее ярко проявились в трудах Р. Иеринга, объяснявшего процесс зарождения права борьбой противоположных интересов в реальном мире человеческих отношений. Если К. Ф. Савиньи, уходя в глубь времен, представлял право некоторым даром с небес, то Р. Иеринг думал совершенно иначе: «Право – не дар природы, а продукт истории, не таинственное истечение народного духа, а результат деятельности человеческой». Люди создают его для своих «временных и изменчивых нужд путем сложного и напряженного труда»[211].
Решительный шаг против смешения формально-юридической и материальной основ происхождения правовых норм сделал Адикес, который считал, что народный дух имеет важное значение для образования права, но не может быть признан его источником в формально-юридическом смысле. Ученый отбросил момент народного убеждения даже в отношении к нормам обычного права, полагая, что продолжительности применения совершенно достаточно для объяснения их юридической силы. Продолжительное применение образует правовую норму не потому, что «специальное содержание данной нормы перешло в правосознание народа, но потому, что это правосознание признает юридическую обязательность за всем существующим порядком, именно вследствие его существования»[212]. Усовершенствовали взгляды Адикеса Э. Цительман, В. Шуппе,
Цит. по:
См.:
Цит. по: