Воздушный фронт Первой мировой. Борьба за господство в воздухе на русско-германском фронте (1914—1918). Алексей ЛашковЧитать онлайн книгу.
ния) с включением в себя крупных административных и военных пунктов (крепости и укрепленные районы, штабы армий и корпусов, военные склады, важные транспортные узлы и мосты). Основу их защиты от воздушного нападения также составляли пассивные средства ВоздО. В отдельных случаях для этой цели задействовалась специальная (охранная) авиация, формирование которой началось в ходе кампании 1914 г.
Особое место занимала организация ВоздО объектов на Балтийском и Черном морях (судов, портов, приморских позиционных районов, гидроаэродромов и т. д.), находившихся в ведении морского ведомства Российской империи.
Принимаемые меры оказались своевременными. Вскоре русскому командованию пришлось столкнуться с воздушным противником. 9 августа нашими наблюдательными постами был зафиксирован разведывательный полет германского аэроплана на г. Кальвария (Сувалкская губ.)[1]. Отмечались полеты неприятельской авиации и с пропагандистскими целями. На позиции русских войск немецкие летчики сбрасывали многочисленные прокламации (преимущественно для нижних чинов) следующего содержания: «Солдаты! У австрийской границы русская армия разбита и отступает. Много русских солдат остались на поле сражений. В Польше мятежи. В Москве и Одессе революция и скоро распространится на всю Россию. <…> Вам начальство говорит, что мы мучаем русских пленных. Не верьте этой клевете. Да где нашлись бы палачи, чтоб убивать стотысячную армию русских пленных? Ваши пленные теперь спокойно проживают внутри нашей страны вместе с французами, бельгийцами и англичанами, они очень, очень довольны. Не стоит умирать за потерянное дело, живите для жен и детей ваших, для вашего родного края, для новой и счастливой России»[2].
С началом войны накануне занятия австро-венгерскими войсками населенных пунктов Сендзишев (Сендзишув), Воль-бром, Мехов, Войдислав, Андреев, Бялогу и Кельцы (Кельце) (царство Польское) неприятельские летчики разбрасывали над ними прокламации на польском языке, призывавшие местное население не подчиняться русской администрации[3].
Также с первых дней военных действий развернулось активное противоборство в воздухе. Первоначально при встрече пилоты враждующих сторон пытались выполнять устрашающие маневры, создавая угрозу повреждения неприятельского летательного аппарата (ЛА). Более слабый летчик, подвергшись такой психической атаке, оказывался перед выбором: или сесть на чужой территории, или погибнуть. В начале войны имели место случаи, когда выбирали первое. Так, в августе 1914 г. газета «Русское слово» дала такую информацию: «Получено интересное сообщение о воздушной борьбе между русским и германским летчиками. Над линией русских войск появился неожиданно неприятельский аэроплан. Наш летчик выразил желание заставить немца спуститься. Он быстро взлетел, приблизился к противнику и рядом виражей принудил его к посадке. Германский летчик арестован»[4]. В дальнейшем такой прием применялся неоднократно (фамилии летчиков и типы аэропланов русские газеты по соображениям секретности во время войны не указывали).
Один из первых воздушный бой в зоне действия Северо-Западного фронта (СЗФ) провел военный летчик 28-го корпусного авиационного отряда (КАО) поручик А.И. Семенов. 9 сентября при выполнении разведывательного полета в районе оз. Мейер (Восточная Пруссия) он (с наблюдателем корнетом Николаевым) обнаружил неприятельский аппарат. Маневрируя в опасной близи от противника, Семенов вынудил его пойти на снижение и изменить направление полета в район русских позиций. Там немецкий аэроплан был обстрелян нашей пехотой и упал возле озера[5].
В печати и документах 1914 г. были зафиксированы случаи успешного применения личного стрелкового оружия в воздушном бою. Например, 19 октября одного из трех появившихся над г. Варшава (царство Польское) аэропланов русский летчик сбил из карабина, взятого им в полет[6]. Тем не менее попадание из винтовки или пистолета в летчика, пилотировавшего вражеский ЛА, а именно так его можно было сбить одиночным выстрелом, следует считать явлением случайным. Необходимо было продолжать начатые перед войной работы по вооружению аэроплана скорострельным автоматическим оружием.
Еще в первой половине августа 1914 г. в приказе начальника Штаба Верховного главнокомандующего (ВГК), где оговаривались вопросы организации боевых действий с применением авиации, указывалось: «В целях борьбы с неприятельскими летательными аппаратами представляется необходимым вооружить наиболее грузоподъемные из наших аэропланов. Для чего признается необходимым использовать автоматические ружья Мадсена»[7]. Однако автоматического оружия в то время не хватало до установленного комплекта и в пехоте. Следовательно, единственно возможным способом, пригодным для надежного уничтожения противника в воздухе в условиях отсутствия вооружения на аэропланах, считался касательный удар, получивший позднее в русской (советской) авиации название – воздушный таран.
Впервые такой прием ведения воздушного боя был осуществлен в ходе Городокского сражения 3—12 сентября 1914 г. Над г. Жолкиевом (Украина), где размещался
Новое время, 1914. 28 июля (10 августа).
Петроградский листок. 1914. 5 (18) сентября.
Рассказы раненых. Картины войны. М.: Меч, 1915. С. 73.
Авиаторы – кавалеры ордена Св. Георгия и Георгиевского оружия периода Первой мировой войны 1914–1918 годов: Биографический справочник. М.: РОССПЭН, 2006. С. 263–264.
Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 2019. Оп. 1. Д. 541. Л. 55.