Крот против оборотня. Сергей ЗверевЧитать онлайн книгу.
а потом голова ударилась о боковое стекло.
Он потерял сознание и не видел, что под машиной что-то пыхнуло, раздался сильный хлопок, и днище автомобиля сразу лизнуло пламя, отражаясь зловещим красным цветом в стеклах окружающих машин. Поток транспорта мгновенно разделился на две части. Те, кто успел, проскочили дальше по проспекту и уехали, от греха подальше. Те, кто ехал сзади, сигналили и пятились назад, и только несколько водителей кинулись на помощь.
– Дверь, дверь ломать надо! Он же в кабине… Сгорит… мать….
Кто-то подбежал с бесполезным двухлитровым огнетушителем и принялся бестолково пускать порции углекислоты, кто-то притащил кусок брезента и пытался сбить языки пламени. Но огонь вырывался из-под днища автомобиля, из зоны недосягаемости. Наконец прибежал парень в спецовке с монтировкой в руках и попытался попробовать подцепить дверь, но жар отогнал и его.
Огонь полыхал уже в кабине, с треском лопнули стекла, одежда на человеке, который склонился головой на руль, загорелась, вспыхнули волосы, вспучилась кожа на лице. Парень с монтировкой, прикрывавший лицо от жара, вдруг согнулся пополам, и его вырвало прямо на асфальт. В воздухе отчетливо запахло горелой плотью. Еще одна женщина побледнела и повалилась на руки мужчине. Где-то далеко на западе с переливами зазвучала полицейская сирена, да по дороге бегали люди, что-то истошно и нервно крича в трубки мобильных телефонов.
Нашлись, правда, и такие, кто старательно снимал горящую машину на встроенные камеры своих телефонов. Еще до вечера в Сети появятся кадры этой трагедии, да начнет увеличиваться количество просмотров, побивая все рейтинги.
Антон смотрел в иллюминатор самолета на туманный горизонт, на редкие облака, проплывавшие вспученными шапками пены, но не видел ничего этого. Сегодня он покидал родной город. «Навсегда». Это слово будто насильно вкрадывалось в голову, но было оно нелепым, противным. Слово из далекого детства, когда он потерял мать. Она ушла «навсегда» так неожиданно, так нелепо, погибнув от руки пьяного милиционера-насильника.
С тех пор это слово приобрело для Антона особый смысл, мрачный смысл, роковой. Для большинства людей «никогда» означает всего лишь «не сейчас», «может быть, позже», «нет, ну, и фиг с ним». Для Антона оно означало страшный болезненный рубец в душе, разделивший жизнь до и жизнь после. Светлая, теплая, как материнские руки, жизнь школьника из Екатеринбурга – школа, спортивная секция, дом, уроки, приятели во дворе. И мама, такая улыбчивая, добрая, понимающая. А потом – непонятный удар, холод известия, неискренние улыбки чужих дядей и тетей, которые хотят ему добра. Жуткое кладбище, ужасная черная земля, сваленная в кучу, лицо матери, которое закрывается НАВСЕГДА крышкой гроба, гроб, опускаемый в зловещую черную яму, тоже НАВСЕГДА. И стук комков земли по крышке… стук, стук-стук, стук, стук-стук-стук…
И интернат с чужими