Краткая история российских стрессов. Модели коллективного и личного поведения в России за 300 лет. Яков МиркинЧитать онлайн книгу.
rel="nofollow" href="#n13" type="note">[13] Между Россией и Бразилией – «парадоксальная схожесть».[14]
Жизнь Бразилии отличается крайностями. Военные перевороты 1930 и 1964 гг., приход к власти левых сил в 1961–1964 и 2002 гг., череда президентов, не закончивших своего срока, циклические движения между открытостью и национализмом, авторитарностью и демократией, социалистической идеей и рынком. Вспышки экономического роста («чудо» конца 1960-х), в свою очередь, сменялись гиперинфляцией, финансовыми кризисами и денежными реформами. В 1967, 1986, 1993, 1994 гг. – деноминации валюты в 1–2,7 тыс. раз. Экономика зависит от цен на экспорт (в 1997–2002 гг. мировые цены на кофе упали почти в 4 раза, на сахар – в 1,5 раза, Бразилии было очень не по себе).
А в чем еще сходство?
В идеологии, в том, что Бразилия видится как великая держава (региональная), как страна, имеющая особое предназначение и свою цивилизацию.
Существует большое сходство в коллективных моделях поведения населения. Как сказал президент Ф. Кардозу (2002), «бразильцы гордятся своей душой, тропически русской».
Сравним модели поведения?
Основы для сравнения дает проект World Values Survey (табл. 1) (его описание см. выше).
Что видим? В России и Бразилии кратно больше, чем в англосаксонской и континентальной моделях, полагаются на опеку государства, на вертикали («послушание»), на выравнивание доходов, на связи и удачу (и гораздо меньше на «тяжелую работу»). «Схлопываются» автономность и независимость человека, его желание взять риски, его склонность к рисковым инвестициям, инновациям.
Что из этого?
Такая модель поведения выстраивает «латиноамериканскую модель». Возникает финансовый сектор, основанный на банках и долгах, с очень небольшими рынками акций. Участие «местных» в них резко ограничено.
Когда на глобальном уровне мы видим связанное, параллельное движение финансовых рынков, то можно полагать, что оно вызвано не инвесторами внутри страны, тем более розничными (их роль невелика), а прежде всего нерезидентами, глобальными инвесторами.
Так что мы все – «бразильцы», «латиноамериканцы». Впереди яркая жизнь, помноженная на природную суровость России к своим сынам и тягу к опасным социальным экспериментам. Наши активы испытают все тяготы походной жизни. Охранение их – большое приключение. Дело жизни каждого – защита их от ошибок государства, от мифов, ставших экзистенциальными ловушками для России, от растраты в штормах, неизбежных в деле выхода России (или Бразилии) на новые глобальные рубежи.
И все-таки Россия расходится с Бразилией. Почему? Ответ – разная демография. В Бразилии население растет, у нас нет. В 1989 г. население Бразилии – 142 млн чел., России – 147 млн В 2021 г. в Бразилии насчитали 213 млн, в России – 146 млн.
Таблица 1
Модели коллективного поведения
*World Values Survey, http://www.worldvaluessurvey.org. WV6_Results Technical Records v.2016.01.01 (Brazil 2014, Germany 2013, Netherlands 2012, Russia 2011, USA 2011).
И еще одно расхождение. Возможно, что с 2022 г. мы взяли старт к иранской модели экономики.
Мартынов Б. Бразилия – гигант в глобализирующемся мире. М.: Наука, 2008.