Новая эпоха. От конца Викторианской эпохи до начала третьего тысячелетия. Питер АкройдЧитать онлайн книгу.
способную соперничать с либералами в качестве оппозиции тори среди прогрессивного среднего класса. И все же рисковали не только либералы. Существовала опасность, что лейбористы потеряют свою отдельную идентичность и постепенно растворятся в среде либералов, крайние левые представители которых отстаивали очень схожую с лейбористской программу социальных реформ.
Среди новоиспеченных членов парламента выделялись красноречивый шотландец Рамсей Макдональд и методичный йоркширец Филип Сноуден. Оба они в прошлом имели связи с партией либералов, при этом Макдональд выступал одним из архитекторов «либ-лейб» пакта. И хотя оба они провозглашали себя сторонниками социализма, их социализм был парламентским, христианским и нереволюционным. Как и большинство других рабочих членов парламента, они представляли поколение не так давно получившего доступ к образованию рабочего и нижнесреднего класса. Их сознание сформировалось скорее под влиянием британских писателей вроде Томаса Карлейля, Джона Рёскина и Чарльза Диккенса, чем трудов Карла Маркса. Закрепившись в качестве лидера лейбористов в палате общин, Макдональд твердо намеревался превратить свою фракцию в сильную парламентскую партию, а не оставаться всего лишь профсоюзной группой давления. Он верил, что однажды на выборах такая партия сможет потеснить либералов в качестве ведущей альтернативы консерваторам. К Макдональду, Сноудену и Кейру Харди в палате общин присоединился Артур Хендерсон, методист и самоучка, некогда поддерживавший либералов. Возвышение Хендерсона от видного профсоюзного деятеля до члена парламента – прекрасная иллюстрация, почему эти выборы оказались успешными для лейбористского движения: чтобы закрепить свои законодательные достижения, в политическую борьбу решили вступить профсоюзы.
Новые члены парламента были серьезные, усердные и зачастую абсолютно непьющие, однако, несмотря на их в высшей степени нереволюционный настрой, само присутствие таких людей в палате общин вызвало смятение среди ортодоксальных тори. Что скажет король Эдуард на открытии парламентской сессии насчет их нелепого внешнего вида? Продвинутые интеллектуалы и оптимистично настроенные реформаторы, напротив, приветствовали вливание новой крови, и тем самым еще больше подтверждали культурный разрыв между теми, кто желал укрепить и подпереть викторианский порядок, и теми, кто желал построить более равноправное общество на руинах викторианства.
Успех политиков, проповедующих социализм, свидетельствовал: взгляды на государственное вмешательство изменились. Социализм предполагал реорганизацию общества и экономики на благо всего населения, а не только элиты. Государство, до сих пор ассоциировавшееся с ненавистными законами о бедных, принудительным образованием и запретом на употребление алкоголя, теперь все чаще представало в более светлых тонах. Люди постепенно начинали ощущать себя дольщиками общенационального предприятия.
Опубликованные