Сердце мира. Ханс Урс фон БальтазарЧитать онлайн книгу.
наружу жерло мира, когда было готово поглотить того, кто осмеливался к нему приблизиться.
И тогда Слово увидело, что нисхождение Его не может стать ничем иным, как только лишь смертью Его и разрушением, а свет Его должен быть поглощен тьмою. И Слово откликнулось на объявление войны и приняло бой. Так возник немыслимый по своей изобретательности план: проникнуть в глубочайшее укрытие смерти, подобно Ионе, погрузившемуся в чрево морского чудовища. Познать последнюю из темниц грешной одержимости и выпить чашу без остатка. Подставить чело под удар неудержимого человеческого стремления к насилию и власти. Бесполезностью Своего служения доказать миру его собственную бесполезность. Через бессилие собственного послушания Отцу показать, сколь бессилен бунт. Превратить собственную подверженность смерти в доказательство того, что на смерть обречено и отчаянное сопротивление Богу. Предоставить мир его собственной воле и исполнить в этом мире волю Отца. Позволить разбить Свой собственный сосуд, чтобы излиться из него Самому. Неизмеримое море горечи наполнить сладостью той единственной капли Крови, что истекла из Божественного Сердца. Непостижимейшим образом все это должно было дополнить друг друга: предельное противостояние, из которого возникает высшее единство; стыд и поражение, которые являют мощь величайшей победы. Ибо слабость Слова уже есть победа Его любви к Отцу, победа примирения с Отцом; эта слабость была деянием величайшей силы, и она смогла объять в себе и превозмочь тщетное бессилие мира. Отныне Слово стало мерой и в то же время смыслом всякого бессилия. Столь глубоко погрузилось Слово, что отныне все, что погружается вглубь, неизбежно погружается в Него. И всякий поток горечи и отчаяния обрушивается отныне в глубочайшие бездны Слова.
Божественен тот воин, которому удается обрести победу в своем поражении. В тот миг, когда ему нанесена смертельная рана, его соперник падает на землю, ибо сражен окончательно – сражен, ибо сражался с любовью и был побежден ею. То, что любовь позволила ранить себя, само по себе уже доказывает, что это любовь. Ненавидящий сражен и осознает таким образом положенные ему пределы: он может вести себя, как и прежде, но со всех сторон окружает его превозмогающая его силы любовь. Все, на что он был способен ранее – злословие, равнодушие, презрение, язвительный смех, убийственное молчание, сатанинская клевета – все это отныне будет обречено на то, чтобы доказывать превосходство любви, которая тем ослепительнее, чем чернее ночь. Жизнь мира, некогда склонившаяся перед смертью, склоняется перед нею все чаще и, сгорбившись от бессилия, должна переступить через ее порог. Но на этом пути жизнь совершает уже совершенное Сыном, ибо Он дарует силу и смысл любому бессилию. Со всех сторон окружены мы границами смерти, и мы – верящие, что можем вытеснить Бога за пределы нашего замкнутого круга или, напротив, втянуть Его в этот круг, – доказываем тем самым лишь исключительность Его любви – любви, что держит нас в своих нерасторжимых