Наследники Дерсу. Геннадий Александрович ИсиковЧитать онлайн книгу.
ты, того, погоди чуток, вот денег подкоплю, свой дом поставлю, и будет там два этажа, шесть комнат, и ванна, и тёплый сортир, и баня во дворе. Вот возьму участок на краю посёлка – и построю. И будет это не то, что твоя двухкомнатная квартира. И клянчить ни у кого не стану – ни однокомнатную, ни трёхкомнатную. И усадьба у меня будет с банькой, с цветником, с садом, в общем, что надо. Я в вашем двухкомнатном курятнике с тёплым туалетом за деньги жить не стану, ни на первом, ни на пятом этаже. Без баньки – это не жизнь. Для души надо жить, тайгой жить, чтоб просторно душе было и в радость. Я вот уехал на первом попавшемся автобусе по пьяни из города, а, думаю, повезло, что в лесхоз прибился. Я как бросил пить, так и задумался, в чём смысл жизни.
– Это с какой стороны посмотреть. Я под дачу участок взял: и баньку поставлю, и пчёл заведу, – заспорил Виктор. – А зимой в сортир бегать по морозу не каждая женщина выдержит, здоровье богатырское иметь надо. И детям с окраины посёлка в детский сад и школу ходить зимой – тоже неудобства: гололёд, снег по пояс, а ветрища тут всякий раз после того, как снег выпадет. Вот Сергей должность получил, и у него от лесхоза квартира будет. Я проект смотрел, любо-дорого: погреб, веранда светлая, дом вагонкой обит и покрашен, садик сам посадит, контора за стенкой, вход с другой стороны, до работы десять метров. И ты, если рядовым лесником возьмут, тоже жильё получишь от государства, правда, на время – пока на должности. Надо разделять интересы собственников и государственные, лесник – это уже государев человек, стоит на страже леса, как и милиционер. А частник – он и есть частник. Ему надо своё подворье, хозяйство, это неплохо, но с государственной точки зрения надо совхозы укреплять. Впрочем, и там рабочему дают государственное жильё. На предприятиях очередь для тех, кому надо улучшать жилищные условия, но там можно простоять и двадцать лет. Ветеранам войны – отдельная: избавился от своего дома, продал или подарил сыну, дочери – получай благоустроенную. На старости лет все удобства под рукой.
– Вот-вот, само государство говорит: сиди на пенсии и ничего не делай, – не унимался Владимир, – государство накормит.
– А что тут плохого? Пенсии хватает на жизнь, человек заработал на спокойную старость. Пока силы есть, на дачах время проводят летом. И пчеловодов-любителей, пенсионеров, у нас только в одном районе человек двести, мёда сдают государству столько же, сколько и пчелосовхоз.
– А пьют сколько горькую?
– Не все же опускаются до такого состояния, чтобы их принудительно лечили, как-то находят, чем себя занять, у нас в почёте здоровый образ жизни. Выпивают, но по праздникам, ветеранов войны чествуют за столом во дворце культуры, всё это достойно, красиво. Наградили памятными медалями, выпили сталинские сто граммов, закусили, концерт самодеятельности послушали. Что в том плохого? Такие вот законы, а за порядком следит райком партии, чтоб всё по-честному было.
Виктор налил ещё водки в гранёные стаканчики.
– Ну, что? – Сергей звонко чокнулся с главным лесничим. – За здоровье