Светик, это не конец. Серена НиккиЧитать онлайн книгу.
я, а император снова взял мою руку в свою и прикоснулся к ней губами. Я заметила, что когда в обеденном зале появлялись дамы, другие мужчины тоже так делали, но касались губами руки, только если это девушка, а значит это нормально.
Наполеон отстранился, и я отправилась на второй этаж в свою комнату. Все в ней напоминало о хранителе Кенди. Теперь мне стало очень грустно. Я опустилась в кресло и посмотрела на свой браслет. На нем больше не отображался таймер времени. Браслет словно сломался, а я вдруг разозлилась и позвала служанку. На пальцах я объяснила, что мне нужны ножницы, и их принесли. А потом я до полуночи пыталась снять этот чертов браслет. Да, я погнула ножницы, но мне удалось снять это устройство хранителей, и, приоткрыв окно, выбросила его.
– Вот и хорошо, что ты сбежал. Буду жить в этом времени. Воевать с Россией. Все лучше, чем в 5000 году. И Наполеон нормальный такой. Ничего, привыкну. – Я испытывала гнев и негодование. Хотелось сделать назло, вопреки. Поступать по принципу «чем хуже, тем лучше».
Я приняла ванну, мне приготовили ночную сорочку, но когда я легла в постель, то никак не могла уснуть.
– Вся постель этим Кенди пропахла, вот же черт. Никак уснуть не получается, – я действительно думала о нем. О его поцелуях, его глазах. Я не могла переключиться ни на что другое. Как же плохо мне было сейчас. Да, он не обязан был проститься, а изначально и вовсе хотел меня убить, но почему-то стало так горько сейчас. А потом я решила, что должна быть сильной и прежде всего мне нужны были книги на русском, чтобы изучить этот мир. Мысль о том, чтобы сбежать не давала мне покоя. Наполеон не плохой, но в его окружении эти французские солдаты, которые представляли для меня опасность. К Александру первому я тоже возвращаться не собиралась. Я вообще считаю, что война это абсурд. На одной Земле, когда нет внешнего врага, убивать друг друга – просто дикость.
Я поискала в шкафу одежду и нашла мою рубашка и жилет. Я переоделась, заплела косу и надела сапоги, а потом спокойно спустилась на первый этаж и вышла на улицу. Ночное небо освещали звезды и полная Луна.
– Сидите там, на Луне, Воллейн, и жизни радуетесь, а меня не взяли. Ну ничего, я научусь выживать и разберусь со всем этим. Больше меня никто не приспособленной к жизни не назовет.
Я направилась в сторону, где слышалось ржание лошадей, и вскоре оказалась в конюшне. Выбрала себе белую лошадку. Видимо, все уже спали, поэтому никто меня не обнаружил, и я верхом на лошади отправилась вдоль по улице. Неожиданно увидела старичка.
– Извините, вы говорите по-русски? – спросила я его, и он обернулся. На нем была длинная рубаха какого-то серого цвета, такие же штаны, и сапоги, весьма поношенные. Его лицо покрывали морщины, и длинная неопрятная борода завершала его весьма печальный образ.
– Говорю, дочка. Ты должна покинуть город, французы тебя не пощадят, – голос старичка звучал хрипловато, а в глазах читалась безысходность.
– А у Вас есть дома какие-нибудь книги? – поинтересовалась я.
– Книги… а вон за углом библиотека. Разграбили,