По страницам «Войны и мира». Заметки о романе Л. Н. Толстого «Война и мир». Наталья ДолининаЧитать онлайн книгу.
Шерер. Таким впервые видим его и мы. Но что-то уже привлекло нас к нему – и хочется понять: неужели князь Болконский всегда, со всеми так сух и неприветлив?
После вечера у Шерер Болконские вернутся в свою богато отделанную квартиру, где всё «носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов». Но и дома князь Андрей не станет ласковее с женой.
«– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать».
Когда она вошла в его кабинет, он учтиво подвинул ей кресло. Потом, выслушав несколько её фраз, «с холодною учтивостью… обратился к жене». И, наконец, добившись, чтобы она ушла, встал и «учтиво, как у посторонней», поцеловал руку. (Курсив мой. – Н. Д.)
За что? Почему он так холоден, так внутренне груб с женой – при всей внешней учтивости, трижды замеченной Толстым?
Мы ничего не знаем об истории этого брака, но легко можем представить себе, как всё было. Вечера в светских гостиных и балы в блестящих залах – князь Андрей ездил на них, потому что надо же куда-то ездить и, кроме того, вся жизнь знатного Петербурга проходит здесь; он танцевал с женщинами, потому что на бале нужно танцевать (так он сам скажет позднее), и женился потому, что нужно же когда-нибудь жениться, а девушка была хорошенькая и весёлая, её приподнятая верхняя губка казалась «её особенною, собственно её красотой…» Он женился на прелестной девушке – и она вышла замуж за красивого, богатого и знатного человека; кого винить в том, что этот брак обернулся горечью и страданиями для обоих?
В гостиной Шерер «всем было весело смотреть на эту полную здоровья и живости хорошенькую будущую мать, так легко переносившую своё положение», и мы не сразу понимаем, что раздражает князя Андрея. Но дома, войдя в кабинет мужа, княгиня продолжает «тем же кокетливым тоном, каким она обращалась и к посторонним»:
«– Отчего, я часто думаю… отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы messieurs, что на ней не женились…»
Она говорит это своему мужу и двадцатилетнему Пьеру – о сорокалетней Анне Павловне Шерер. Кто из них должен был жениться на Анне Павловне?!
Князю Андрею опостылел этот кокетливый тон, эта лёгкая болтовня, это нежелание задумываться над своими словами – но ведь раньше, совсем недавно ему всё это нравилось!
Как и всякая женщина, маленькая княгиня не может понять, что её очарование уже не производит впечатления.
Она ведь не изменилась, она всегда была такой. Почему же Андрей больше не восхищается ею?
Она по-своему заботится о муже: «Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение… Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель-адъютантом… Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить…»
Удивительно: мы, едва знакомые с князем Андреем, видевшие его совсем недолго в гостиной Шерер, уже поняли: этот тон и этот разговор невыносимы для него, глубоко ему отвратительны, – а она, его жена, не понимает этого. Но ведь искренне не понимает и страдает от своего непонимания: