Кононов Варвар. Михаил АхмановЧитать онлайн книгу.
это о чем?» – мысленно простонал Кононов.
«О том, что ты – нормальный человек и мысли о нанесении ран, увечий и убийстве тебе противны и мерзки. Вполне естественная реакция… телесную мощь ты приобрел, но не стремление к насилию. А без него… – Трикси смолк – видимо, взвешивая свои этические постулаты, – потом печально произнес: – Придется снабдить тебя психоматрицей Конана или иного персонажа, который в данном случае подходит. Я просканировал в твоей памяти нескольких героев книг – Бешеный, Слепой, Кривой… Возьмем кого-нибудь за эталон психологической конструкции?»
– Больно уж злобные и жестокие ребята, – с сомнением заметил Ким. – Предпочитаю Конана. Он хоть и варвар, но все же не бешеный и пачками из «калаша» не кладет. Режет по одному и в основном чудищ и магов… Просто образчик гуманизма в сравнении с нашими беспредельщиками!
«Разумный выбор», – согласился Трикси, и тут же в голове у Кима что-то дрогнуло или, возможно, провернулось, снабдив его витамином свирепости. Однако в умеренной дозе – той, что отвечала медиевальным временам, а не текущему немилосердному столетию.
Под дверью завозились, и Кононов, стукнув себя в грудь кулаком, сдержанно зарычал. Кровь, отрубленные головы и перерезанные глотки больше его не пугали, но мнились чем-то знакомым и обыденным, вроде потрошеной куры в целлофане или консервов из тресковой печени. Мысль об этом органе, располагавшемся справа от желудка, была не только естественной, но даже приятной; и Ким, не в силах сдержаться, яростно прошипел:
– Прах и пепел! Ну, отворяйте, смрадные псы! Всем печень вырву!
«Ты не спеши, – тут же откликнулся Трикси, – а сядь под батареей и надень наручник. Сделай вид, что ты их боишься».
– Это еще к чему?
«К тому, чтоб разобраться, чего твоим похитителям надо. Вспомни, у нас дефицит информации! Пусть поговорят, поспрашивают, а там и до печени дойдет. Только не очень усердствуй! – Пришелец сделал паузу, потом заметил: – Я бы ограничился парой оплеух».
– С этого начнем, – мрачно пообещал Кононов и скорчился под батареей.
Дверь с протяжным скрипом распахнулась, и в его узилище шагнули давние знакомцы Гиря с Петрухой и еще один качок, не бритоголовый, а стриженный «ежиком», что, вероятно, говорило о низкой ступени в служебной иерархии. Уши у него были оттопыренные, а на лице – ни следа интеллекта: волосы начинались сразу от бровей. Ушастый замер у порога, а двое других, приблизившись к Киму, уставились на него, будто на антрекот в витрине. Лампочка в подвале была тусклая, и Гиря недовольно щурился и хмурил брови – видимо, прикидывал, пойман ли нужный клиент и не случилось ли ошибки.
Наконец он покосился на Петруху и прохрипел:
– Этот?
– Этот, будь спок. Я его, сучонка тощего, запомнил.
– Тощего? Не похож он на тощего, – с сомнением произнес Гиря.
– Ну, может, в больнице подкормился.
– А целый почему? На морде – ни царапины, и фонаря под глазом нет?
– Нет, так будет. – Петруха