Развяжите мои крылья. Анастасия ТумановаЧитать онлайн книгу.
Вы кто?! Я бежу, вижу – дым, думаю – пожар, молнией запалило… Вы чего тут расселись-то, цыгане? А ну, марш! Станционные дрова-то, казённые! Спалите – кто в ответе будет?
– Успокойся, тётушка, не кричи, – перебил её Семён. – Мы знать не знали, извини нас, дорогая. Сейчас уйдём.
– Постойте… Мужики… – Тётка бухнула на землю своё ведро, неловко провела ладонью по простоволосой голове, – и сразу стало видно, что она вовсе не стара. С мокрого, круглого, веснушчатого лица смотрели ясные зелёные глаза. – Да вы – из этих, что ль? С ешалона? Убегли, да?
Одним прыжком Семён перелетел через костёр и сжал плечи женщины.
– Дорогая! Золотая! Из каких – из «этих»? Что ты видела? Брильянтовая, изумрудная моя, что ты видела?!
– Да господь с тобой! Пусти – вцепился… Ух, да не смотри ты на меня, леший, страшно же! Фу-у-у, ну и глазищи, чисто сатана… – женщина испуганно забилась в руках Семёна, и тот, опомнившись, отпустил её. Смущённо шагнул в сторону, пробормотав «Прости…»
– Ишь, что я видела, спрашивает… – Женщина неуверенно усмехнулась, оправила кофту, подняла упавшую на пол куртку. – Станция ведь тут, в двух шагах, Мытищи прозывается. Везли ваших мимо-то, а я стрелочницей, значит, на разъезде… Цельный ешалон, цыганами набитый! Мало стояли, всего-то три минуты, скорый я пропускала… а ваши цыганки всю-то насыпь лоскутами усыпали! Видать, знак оставляли! Да ведь только грозой посмоет всё… Вы вдогонку, что ли, бежите-то?
– Бежим. – Семён не сводил с женщины глаз. – Семьи у нас там. Ты-то, милая, не слыхала – за что так с ними? Мы же не бандиты, не кулаки, не контра какая… Просто цыгане!
– И господь с тобой… Мне-то отколь знать? – Тётка смотрела сочувственно, вытирала рукавом лицо. – И ведь, главное, сколько их там! Поди, со всей Расеи собирали: николи я столько цыганей враз не видала! Вы-то как вырвались?
Семён не ответил. Он о чём-то напряжённо, глубоко задумался и даже не заметил, как женщина, подхватив ведро, выскользнула из-под навеса. Дождь стучал по крыше, тонкая струйка, просачиваясь между досками потолка, падала прямо на плечо Семёна, и он, не глядя, словно надоедливое насекомое, смахивал воду. Лёшка, застыв у стены, смотрел на него со страхом.
Тётка-стрелочница снова вошла под навес. Под мышкой у неё был свёрток.
– Цыган, ты что – в землю врос? Так и стоял всё время? – удивилась она, с тревогой покосившись на Семёна. Тот, словно спросонья, ответил ей непонимающим взглядом. Женщина вздохнула. Подойдя, осторожно погладила цыгана по плечу.
– Эко – мокрый весь… Хоть к огню сядь, олух! Хоть ваши-то и не болеют, а ведь, если умеючи-то взяться, так и цыгана до чахотки довесть можно! Ничего, ничего… Сам разумей: коли ваших в ешалонах повезли, да со снабженьем, стало быть – до худого-то не дойдёт! Авось подальше от столицы отвезут да в чистом поле и выпустят… Потому – цыгане есть цыгане, кому они сдались? Или, может, по колхозам распихают.