Остров. Николай МорозЧитать онлайн книгу.
падая на пол, туристы вернулись к своей выпивке, бородач – к еде, а вошедший смотрел на меня. Наконец я смог хорошенько рассмотреть его.
Высокий, но какой-то нескладный, одежда висела на нем, точно ее небрежно набросили, хоть и застегнув при этом на все пуговицы и застежки. К вещам больше подходило слово «тряпки» – все было донельзя поношенное, местами рваное, местами прожженное до дыр, да вдобавок еще грязное и мокрое насквозь, зато рюкзак – новехонький, крепкий и основательно набитый поклажей, да так, что нашего гостя временами пошатывало, как от непосильной ноши. Худоба его была прямо-таки нездоровой, зато взгляд зеленых глаз из-под рыжеватых бровей был острым и быстрым, он замечал все, ловил каждое движение, но реагировал нервозно.
Правая рука его то и дело тянулась к куртке, норовила откинуть полу, за которой, можно не сомневаться, пряталась кобура с пистолетом, и, судя по выражению лица гостя, вряд ли дело ограничивалось одним пистолетом. Гостю было дело до всего: до шороха листка, который поспешно складывал и прятал в карман один из самоубийц; до тихих, цедимых сквозь зубы проклятий Пастора, что плелся к двери, прижав к груди перевязанную ладонь; до звона ножа об тарелку – это обидчик любителя духовной литературы второпях заканчивал свой остывший ужин; до стука дождя по стеклу.
Человеку то ли нездоровилось, то ли он просто чертовски устал, проделав долгий путь с тяжелой ношей за плечами. Рюкзак он скинул с нескрываемым облегчением, уселся за пустой столик и поманил меня к себе.
– Я человек простой, мне много не надо, – он говорил, провожая взглядом здоровяка, что разобрался наконец со своим рагу и собирался покинуть трактир. Затем мельком глянул на туристов, топавших к двери и перешептывающихся на ходу, потом перевел взгляд на мою мать, которая закончила наводить порядок и оттирала от крови и виски монеты, брошенные напоследок Пастором. потом посмотрел на меня.
– Простая еда, выпивка. Это хорошо, это то, что надо. Да комната, откуда видна дорога, что ведет к вашей бухте. Здесь ведь одна дорога, верно?
Он вытащил из кармана несколько монет и положил их на стол и накрыл ладонью. Я кивнул, прикидывая, какую именно из комнат мы могли бы предложить нашему новому постояльцу. Получалось, что самую неудобную и холодную – угловую, с вечно сырыми от дождя и морского дыхания стенами и плесенью на обоях, зато обзор на дорогу к нашему «Адмиралу» из обоих окон открывался отменный.
– Отлично. Зови меня Билл, сынок. А как звать тебя?
– Данила, Данила Хиггинз.
Билл уже привычно для меня чуть округлил глаза. Нормальная реакция на мое чуждое слуху местных жителей имя. Но не рассказывать же каждому встречному, что мой отец был русским, что он приехал из страны, где люди круглый год ходят в валенках, водят медведей на поводке и сутки напролет пьют водку. Это я узнал сам, из передач по телевизору, а потом и интернета, когда стал старше, но лишь запутался еще больше – отец рассказывал совсем другое о своей далекой холодной родине, в его историях было место водке,