Плененный светом. Роза АлександрияЧитать онлайн книгу.
ребенку.
Девушка стоит на крыльце родильного дома и держит цветной сверток. Листья кружат вокруг нее в хаотичном танце, а из парка пахнет какао и свежими булочками. Не могу удержаться. Тянусь к часам и замедляю время. Мне хочется остаться в этом моменте – такой он невообразимо прекрасный. И не жалею о своем поступке. Все случилось так, как и должно было.
Я замечаю жизненную нить ребенка – она слишком яркая для простого дитя, – но не хочу наблюдать за таким личным моментом. Душа воплотилась. Она в надежных руках. Мне здесь больше нечего делать. Ухожу, растворяясь в осенних сумерках.
Глава 4
Персефона
Я спокойно рассматриваю зал, где души сменяются одна за другой, проходя все проверки, и вижу картины их прошлого вместе с ними. Время здесь замедляется, одно мгновение становится вечностью, целой жизнью для той души, которая проходит через арку весов. Радамант и Минос сидят справа от меня на небольшом возвышении. У них ни стульев, ни тронов. Судьи парят в воздухе в позе лотоса с полузакрытыми глазами. Им не нужно внимательно смотреть. Чаша весов все равно накренится в нужную сторону. Ни одной душе ее не обмануть.
Золотая арка из потемневшего металла, она же опора для плеч, удерживающих чаши, которые подвешены на скрипучих цепях. Душа проходит эти врата, и весы распределяют, кого отправить на Асфоделиевые поля, кого в Элизиум, а кого даже в Тартар.
Я была словно загипнотизирована, впервые увидев, как проходит суд. Чего-то более точного и безупречного не встретить на Земле. Оно и неудивительно. Для души, проходящей в арку, пролетала целая жизнь, вечность в ее понимании, когда для нас лишь мгновение. Перед ней представал весь пройденный ею путь как на ладони, она испытывала все то, что при жизни приносил ее владелец другим людям, будь то хорошее или плохое – неважно. В этот миг все равны и судятся по строгому закону справедливости. Именно здесь, а не в конечном месте пребывания, творилось настоящее возмездие. Такая душа буквально перемалывалась в жерновах прошедших событий, сопровождавших ее существование на Земле. Каждый в одно мгновение проживал те страдания, которые успел причинить другим при жизни, или же чувствовал благодать, снисходившую на праведников и действительно хороших людей. В итоге, после того как чаша накренялась в одну или другую строну, у души не оставалось никаких вопросов. Она понимала, за что ей уготована та или иная участь.
Очень редко чаши весов останавливались посередине. И когда у Радаманта и Миноса не было ответа, в дело вступал Эак – старейший из судей и самый мудрый. Его слово всегда значило больше, чем решение остальных. Он предпочитал оставаться в тени, если в обратном его не вынуждало обязательство. Тем не менее именно он в спорные моменты при распределении судеб говорил последнее, самое весомое и заключающее слово.
Я видела его всего раз. Говорят, он показывается лишь в редких случаях, но, когда я вошла в зал, он не посмел не явиться предо мной, приветствуя новую королеву, ведь именно Эак почувствовал первым, что грядет разрушение, если никто не займет трон