Литература и кино – миф или реальность?. Игорь МитюшинЧитать онлайн книгу.
формирует её.
Проблема истины как необходимого для жизни заблуждения неизбежно выдвигает другую проблему: существует ли истина сама по себе в качестве возможности прикоснуться к самому бытию.
Полное познание истины в конечном счёте ведёт к уничтожению иллюзий, фикций, заблуждений, которые являются составной частью жизни, ибо самой жизни хочется видимости. Поэтому моральное требование во всём искать истину как безусловный долг познающего враждебно жизни и убивает мир. «Истина убивает, как только она познаёт, что её фундамент – заблуждение».
Таким образом, познание всегда находится между жизнью и смертью. Ницше приводит пример: страдания и гибель царя Эдипа неразрывно связаны с его мудростью и исканием истины.
Идеи и ценности рассматриваются им через призму (оптику) возвышающейся и угасающей жизни, и эта дихотомия возвышения и угасания делает уже саму жизнь проблемой. Он пишет: «Нет, жизнь меня не разочаровала! С каждым днём она кажется мне всё более богатой, желанной, таинственной с того самого дня, когда меня осенила великая освободительница: мысль о том, что жизнь может быть экспериментом познающего, а не долгом, проклятием, обманом!» («Весёлая наука», Ницше в 2 тт., т. 2).
Генетически сознание, считает Ницше, было связано с потребностью общения с себе подобными в поисках помощи и защиты. Сознание – всего лишь поверхностная часть всего жизненного процесса. Это поверхностный слой мышления, рождённый бессилием самостоятельно утвердиться в мире.
Идея Бога есть условие существования мира ценностей, когда Ему придаётся трансцендентный характер. Она делает ценности вечными, непреходящими, превращает их в действенную силу сверхчувственного мира, защищает их от натиска жизни.
Свобода созидания несовместима с самоограничением и самосохранением, ибо они свидетельствуют об ослаблении инстинкта жизни, который в борьбе за безраздельную власть нередко отодвигает инстинкт самосохранения на второй план, иногда даже приносит его в жертву.
Жизнь не самоограничение, а наоборот, расточительность, переливающее через край движение, здесь царствует изобилие, доходящее порой до безумия. Постоянно возрастающая жизнь показывает характер всего сущего. А всё сущее есть воля к власти, которая и есть, по существу, воля к жизни.
Искусство как ОБРАЗ воли к власти отражает сокровенную игру мира как воли к власти. Мир – рождающее само себя творение искусства.
(Христианство начало процесс обесценивания высших ценностей жизни, оно вырастило из человечества противоположность самому себе.)
И всё же история, по Ницше, – не только затухание жизни, но и вспышки сильной воли, озарение мира светом пришедшего гения.
Появление гения обусловлено действием в истории закона вечного возвращения того же самого. Гений врывается в историю в критические моменты, он «взрывчатое вещество», в котором накоплен огромный запас силы. Гений меньше всего сын своего времени, между ним и эпохой всегда существует дистанция.
Вечное возвращение означает,